А что будет со Светланой, когда её безумие действительно обнаружится? Елена помотала головой, словно пыталась отогнать эти мысли. Она должна думать совсем не об этом. Тем, о чём действительно стоило беспокоиться было то, что может случиться, если она послушно промолчит о душевном нездоровье бывшей напарницы.
Мороз щипал щеки, а ресницы покрылись инеем, став такими же белыми, как ее волосы. Изо рта то и дело вырывались клубы густого белого пара. Путь был донельзя однообразным, лишенным любой краски. Низкое серое небо касалось верхушек деревьев с торчащими в разные стороны тёмными ветвями, походившими на костлявые руки. Пуховое одеяло снежного покрова простиралось дальше, чем хватало взгляда. Единственным ориентиром здесь было время, проведённое в пути.
Ехать было скучно. Елена сняла перчатку и запустила руку в сумку, привязанную к седлу. Нащупав несколько конвертов, она вытащила их, стараясь не рассыпать. Наконец, когда среди них показалось письмо Светланы, она снова убрала остальные письма в сумку. Елена покрутила в руках конверт, и найдя место, где он был подписан, с недоумением нахмурилась. Она не видела прежде почерка Светланы, но все равно не могла поверить, что она пишет так. Угловатые и неаккуратные, написанные дрожащей и торопливой рукой буквы то жались друг к другу, а то и вовсе стояли настолько порознь, что тяжело было разобрать сходу, что же за слово они составляли.
Недолго думая и совершенно не терзаясь муками совести, Елена перевернула конверт и, поддев ногтем восковую печать, вскрыла его. Вытащив письмо, она снова удивилась жуткому почерку, которым оно было написано. Рассудив, что вероятнее всего виной этому было то, что Светлана писала в темноте, Елена принялась читать.
Дойдя до половины, она смяла лист бумаги.
По спине пробежали мурашки, а сердце испуганно заколотилось. Письмо действительно было написано от лица покойника, да так, что в нём не чувствовалось ни капли притворства.
Несчастное письмо вспыхнуло в руке Елены, мгновенно обратившись горсткой сизого пепла. Нет, она ни за что не отправила бы его семье погибшего гвардейца. Если бы ей самой не пришлось увидеть, что написавшая его девушка была не в себе, то сочла бы это самой жестокой и омерзительной шуткой, которую только можно было придумать.
Она отряхнула руку и снова надела перчатку. Боковым зрением заметив какое-то движение, Елена бросила взгляд налево. Что-то яркое, клюквенно-красное промелькнуло среди деревьев, нарушая безмолвное спокойствие зимнего леса.
Чувствуя, как сердце начинает биться быстрее и быстрее, она пришпорила коня, всё ещё безнадёжно надеясь, что ей всего лишь почудилось. Будто из ниоткуда прямо на дороге возникла фигура в красном кафтане. В руках незнакомки угрожающе заблестела сталь.
«Если она убьет коня, мне тоже не сладко придётся» — мрачно подумала Елена и, резко дёрнув поводья, съехала с дороги.
В голове зазвенели слова отца, которые он неустанно повторял ей, когда они бежали из Костра.
«Увидишь Гончую, беги так быстро, как только сможешь.»
Она поскакала по обочине, но тут в ногу коня по самую рукоять вошёл нож. Животное жалобно закричало, и сломя голову помчалось в лесную чащу. Совсем обезумев от боли, конь на полном ходу врезался в дерево, но тут же понёсся дальше. Елена вылетела из седла, провалившись в сугроб и радуясь тому, что ей повезло не быть затоптанной мощными копытами животного. Она поднялась на ноги, пытаясь вытряхнуть насыпавшийся за воротник снег. Подняв глаза, она увидела, как её окружают женщины в алых кафтанах.
Елена попятилась. Нападавших было пятеро, и у всех, кроме одной, в руках сияло оружие. Сердце пропустило удар. Елена прекрасно умела драться с Масками, обладала медвежьей силой и ростом была минимум на голову выше любой из пятерых наёмниц. Вот только Маски вряд ли могли соперничать в сообразительности с живыми людьми, а Морозова всё ещё не оправилась от травм.
Стоявшая ближе всех женщина бросилась к ней, метя кинжалом не то в грудь, не то в шею. Елена успела увернуться, но клинок нападавшей рассек её щеку, чудом не задев глаз. Оказавшись за спиной у соперницы, она толкнула её в снег, но Елену тут же схватила за плечо другая наёмница. Она попыталась было заломить руку своей жертве, но тут же была отброшена назад тяжелым ударом ноги в живот.
Внезапно осознав, что самое худшее уже произошло, Елена наконец поняла, что можно пустить в ход огонь. Она выбросила вперёд кулак и выпуская в сторону одной из ведьм столп пламени, но та лишь махнула рукой с кинжалом, рассекая огонь, точно полотно.