- Эдмир? Эдмир, я здесь!
Мелодичный голос со стороны рыночных ворот отвлёк его от очередных тёмных и неприятных мыслей. Заметив её, всё его напряжение улетучилось, хмурый взгляд преобразился, оставляя лишь привычную морщину на лбу - преждевременное последствие его вечных дум.
- Здравствуй, принц, - улыбнулась ему прекрасная дева, изобразив что-то похожее на поклон.
- Здравствуй, Инга, - слегка улыбнулся он ей в ответ. - Брось эти свои штучки, я же говорил, никаких «принц» и всего в этом духе...
- Но это всё же забавно, правда? Да и я чувствую себя высокородной леди, раз уж могу вот так пообщаться с будущим королем, - она была очарованием во плоти, будто солнце наполнило её светом, и теперь она раздавала его всем, кого ей довелось повстречать.
- В таком случае, позвольте Вас сопровождать, - усмехнулся Эдмир и, выпрямив спину, протянул девушке руку.
- С радостью, принц, - она вновь рассмеялась, и этот смех окончательно смёл все его плохие мысли.
***
Они бродили по рынку, высматривая необходимые продукты, за которыми она сюда пришла, вместе с тем и наблюдая диковинки из других земель. Перед сезоном цветной листвы в Вигге всегда приезжали купцы и мастера со многих концов света, здешняя власть не препятствовала торговле, поэтому интересных открытий вокруг хватало. Эдмир наслаждался этими минутами свободы, он будто становился обычным человеком, вся его напыщенность испарялась, хоть он и пытался приучить себя к ней, как к чему-то должному. Они вместе выбирали яблоки, самые сладкие и сочные, чтобы пирог вечером не вышел в итоге сухим; торговались с купцом, чтобы он сбил цену за рыбу, когда тот решил предложить им залежавшийся товар, приняв Ингу за слепую, за что в итоге и отхватил от Эдмира, которого пришлось уговаривать двинуться дальше, ведь не стоит ссориться из-за таких глупостей. Когда с покупками было покончено, они отведали груш в меду, а после присели отдохнуть на лестнице у помоста перед площадью.
Наблюдая за людьми перед собой, принц ощущал умиротворение, которого ему давно не хватало.
- Знаешь, Инга, - тихо начал Эдмир, не отводя взгляда от площади. - Я и помыслить не мог, что... Я уже давно так не...
- Не можешь подобрать слов, да? - Она тепло улыбнулась ему, но после задумчиво отвернулась, и он опять поразился тому, как выразительно бывает её лицо, стоит улыбке сойти с него. - Ты стараешься, Эдмир. Но за своими стараниями ты не думаешь о себе. Вы поругались, верно?
- Ты всё слышала? - Принц тут же смутился и нахмурился, вспоминая о последнем разговоре с Вестосом. - Я не знал, что ты там была.
- Меня там и не было. Я ушла с первыми лучами солнца сегодня.
- Тогда откуда...
- Твоя красноречивая морщина на лбу всё рассказала мне за тебя, - её туманные глаза смотрели куда-то в сторону заходящего солнца, мимо людей, что сновали из стороны в сторону. - Я знаю, что тебе тяжело. И дело тут не в твоём наследии. Ты думаешь, что всё могло быть иначе, будь ты смелее и сильнее.
Они оба замолчали.
Солнце продолжало медленно таять за горизонтом.
- Это не так. Ты должен понять и принять. Прости уже, наконец, себя.
- Я не понимаю, о чем ты, - чуть слышно пробормотал принц, пряча взгляд.
- Всё ты понимаешь, он бы всё равно ушёл, даже запрыгни ты на него у самых ворот, - она тихонько хихикнула, а в её взгляде на миг промелькнули задорные искорки. Он был готов поклясться, что этот туман был выразительнее всех глаз на свете или, хотя бы, всех тех, что он встречал за свою жизнь. Это чувствовал Вестос, когда смотрел на неё? Воодушевление? Удивление? Восхищение?
- Нет, Эдмир, дело не в наших с тобой различиях, - как-то чересчур грустно вздохнула Инга.
- Я и не думал...
- Я знаю, о чём ты думаешь. Ты решил вознести вокруг себя крепкие стены своего напускного безразличия, но это не очередная пирушка, где решается судьба королевства, и всё зависит от того, кому ты улыбнёшься. Это твоё сердце. Твоё несчастное сердце, которое растерзал мой проницательный муж.
Принц замер, ощутив внутри себя очередной ураган чувств.
После такого прямолинейного замечания он чувствовал себя пойманным за каким-то запрещённым действом, словно нашкодивший ребёнок. Поджав губы, он потупил взгляд.
Ему казалось, что во всём ворохе звуков, окружавших их, он слышал лишь то, как стучало его сердце.
- Прости меня, - чуть слышный шорох листвы, потревоживший тишину, вывел его из забвения и прогнал неизвестно откуда взявшийся страх.
Он изумленно посмотрел на неё, такую маленькую и хрупкую на первый взгляд, но знал, что за этим таится несгибаемая уверенность и поразительная мудрость. Он смотрел на неё и не понимал, как ему успеть чувствовать столько, сколько он испытывал.
- Я знаю, что в глубине души какая-то часть тебя таит на меня злобу, - тихо продолжила она. Видя, что он желает возразить, остановила его взмахом руки. - Нет, это правда. Как и то, что мой муж тоже видит это, хоть и пытается игнорировать. Такова наша судьба, мы полюбили, как должно было нам, Эдмир. Но это не значит, что в наших сердцах нет места для тебя.
Она замолчала. Солнце уже скрылось, народу на улицах поубавилось, становилось прохладно.
- Он любит тебя, и от его взгляда не укроется ни одно твоё движения, ни один случайный вздох. Поэтому перестань докучать Олайне, потому что она его сестра... Она хорошая женщина, но это не лекарство от Вестоса.
- Тц... Чтоб ему пропасть, я что, виноват, что он такой? - Хмурясь на пустоту перед собой, прошипел принц сквозь зубы. - Мне что, теперь вечно страдать из-за этого треклятого увальня? Я связан своими обязанностями, я ведь чёртов будущий Король... я должен... - Каждое слово давалось ему всё труднее, он зажмурился, опустив голову.
Инга приблизилась и обняла его.
- Я знаю, ведь тебе придётся кому-то оставить своё королевство. Тише, Эдмир... Я понимаю, - успокаивая его, словно мать, она ни на миг не отпускала его. - Ты так увлёкся своими чувствами, что даже думать забыл о том, что чувствуют остальные. Ты окружён любовью, если ты захочешь видеть рядом с собой Королеву, то найдёшь её в тот же миг, но ты сам знаешь, почему тебе это не нужно. И ты вовсе не одинок, мой дорогой принц... Ты не одинок.
С каждым её словом тяжесть внутри него отступала, с каждым прикосновением мерзкое чувство, что тянуло внутри вязким страхом, исчезало.
- Я боюсь, - прохрипел он сквозь немые рыдания, проглатывая очередной спазм.
- Я вижу, - прошептала она в ответ и крепче обняла его. - И потому ты храбрейший из всех, кого я встречала.