— Но, она теперь все время будет со мною. Частью меня, Даниил. — Иллия выгнулась, чтобы еще плотнее прижаться к ласкающим ее губам. — Ты…, не знаю как, но ты примиряешь две мои сущности, делая меня еще сильнее.
Даниил накрыл ее губы, прерывая любые разговоры. Не было у кашима сил больше сдерживать свое пламя. Не после того, что сказала Иллия, не тогда, когда он понимал, насколько эфемерными были все его прежние надежды и планы…Но, они ведь, все равно, победили… Не так ли?
************
Гарруны заполнили все пространство внутри Круга.
Селена смотрела прямо перед собой, своей силой протягивая связь к тому, кто лежал на столе и, не оборачиваясь, оплетала реальность вокруг второй, вероятной жертвы. Но, не показывала, что ее интересует хоть что-то.
Хотя, Дочь предвкушала то, что должно было произойти. Не всякая наследница решалась провести подобный ритуал. Не каждой хватило бы для этого силы и решительности. Вероятно, Селена недооценила свою половину. Слишком рано поставила на ней крест. Иллия оказалась достойной ее силы. Селена почти смирилась с ней. Почти слилась с другой. Давая Иллие всю полноту управления. Почти… И теперь, они развлекутся.
Хранительница потянулась в последнем касании Матери к тому, кто, вероятнее всего, умрет сегодня. Он оказался достойным сыном, в отличие от лежащего на жертвенном алтаре. Мужчина получит благословление Матери и будет призван ею.
Он знал, что Дочь потребует от него. И Хранительница чувствовала, готовность, даже рвение, подчиниться. Хотя, это не имело значения. Они все были заложниками традиций и положений. И, на самом деле, ни у кого из них не было в этом выбора. Но его радость не останется не отмеченной.
Луна стояла низко над Землей.
А высоко в небе, мерцал, кровавым огнем, красный глаз Марса.
Они выбрали рискованное время для проведения ритуала, но, другого шанса Хранительница и Оберегающий, не имели.
Даниил стоял возле жертвенного алтаря, однако взгляд его зеленых глаз, лишь изредка скользил по любимой. Кашим отпустил огонь, чтобы Пылающий мог ощутить сущность гарруна в пленнике. Он должен был убедить Малькома, что все его мысли поглощены местью за страдания Илли. Что Пламя его взывает к Отцу, отвергая Мать. И этим огнем, он должен был скрыть то, что будет делать Дочь.
Мальком стоял где-то рядом.
Все их помыслы были направлены на то, как обмануть гарруна. Как скрыть реальность ритуала, создав видимость победы отца.
Их не отпустят, в любом случае. Они должны будут уходить сами. И, при удаче сегодня, никто не сможет уже остановить двоих.
Незаметное изменение на небе…
Никто не знает о нем.
Только два человека ощущают движение Матери.
И лезвие начинает вспарывать кожу, отслаивая тонкие полоски от мышц. С нарочитой небрежностью задевая нервные окончания. Мучая и терзая. Заставляя кричать того, кто был с детства приучен к боли.
Гарруны замирают в круге, следя за происходящим. А Пылающий, с наслаждением втягивает манящий запах горячей крови, и вслушивается в вопли того, кого выбрал в жертву.
Кровь струится по серому шершавому камню алтаря, и ветер заставляет растекаться ее символами, а жар пламени искажает поток воздуха, создавая иллюзии, видимость других начертаний.
Но этого мало…
Селена ощущает, как пытается выскользнуть, вырваться сила. Как Марс перетягивает узор плетения на себя.
Жертва кричит, не имея возможности умереть, проклиная своих мучителей, но никто не имеет сочувствия. Даниил не испытывает жалости к тому, кто лежит перед ним и, отдаваясь горящей в душе ярости, усиливает мучения.
А там, сзади, за плотным кольцом врагов, начинает рваться кожа на другом.
Но он молчит, сжимая зубы, прикрываемый и поддерживаемый тем, кто стоит рядом. Кровь бежит по самовольно вспарывающейся коже, и струйки ее образуют новый узор, усиливая позицию Матери. Ни один звук, который может привлечь внимание, не слетает с белых, плотно сжатых губ. Никто не видит того, что чертит воздух на нем. Только пальцы сжимают руку, удерживающие жертву Матери. И стекленеют серые глаза, замирая на толстом серпе Луны.
Он не упадет, чтобы выдать производимый ритуал. Будет стоять до последнего удара сердца. Дочь не допускает дополнительной муки. Лишняя боль может испортить весь совершаемый обряд. Мучения достаточно и в другом. Этот — заслужил облегчение.
Воин будет стоять и после, удерживаемый товарищем. Следы надо было скрыть. Нельзя было предать Мать.
А где-то, далеко за пределами Круга, улыбается тот, кто внимательно следит за происходящим, ощущая искажение потоков сил. Он довольно поворачивается к сидящему рядом другу, взглядом показывая, что их, так давно придуманный план, наконец-то начинает приносить свои результаты…
Этап 2
Они ушли втроем. Селена, не раздумывая, оставила бы воина. Иллия не смогла этого сделать. Как бы ни относилась к нему ранее. Даниил был только рад, что есть еще один, кого можно использовать для защиты любимой. Еще один, кем можно будет пожертвовать ради нее.
Измиль… воин принял бы любое решение Дочери. Он со смирением и гордостью признал свое поражение в борьбе за Наследницу еще до того, как Пылающий выкрал Дочь. Как и Анри, с готовностью принесший себя в жертву.
Ночь была временем обеих рас. Потому, они уходили днем.
Используя полученную в ритуале силу, Даниил увел спутников на изнанку Священного круга. Там же, они оставили тело Анри, предоставляя довольной Матери позаботиться о своем воине.
Никто не должен был увидеть их. Никто не смог бы последовать за ними. Так планировалось. Было ли так на самом деле? Оберегающий не возвращался, чтобы проверить. У Даниила были другие заботы.
Могли ли они победить Малькома? Могли.
Но традиции и ритуалы не давали Дочери вызвать Пылающего на битву на нейтральной территории Священного круга. Так же, как они не позволили гарруну избавиться от них, после проведения обряда. Когда он еще был уверен в том, что сила перешла к нему, ощущая в себе лишь отголоски энергии, которая досталась Дочери. Как не хотелось бы ей вырваться из оков, сдерживающих наследницу, врезанные годами правила, были сильнее. Хотя, возможно, только пока.
Они не пошли к отрядам Конклава. Не скрылись под защитой сильнейших воинов своего народа. Оберегающий вел Дочь в ее дом, скрываясь ото всех, даже, от советников.
Им всем было, о чем подумать.
Во всяком случае, у Даниила имелись серьезные требования к Конклаву. И он заслужил удовлетворения их, не так ли?
В конце концов, и Дочь, и Камень, в целости и сохранности были доставлены в замок Хранительницы. А, разве, не на это заключали с ним сделку?
Глава 14
— Конклав просит, чтобы вы приняли их. — Хорес почтительно склонился, передавая письмо от советников в руки хранительницы.
Иллия взяла конверт с усталым вздохом. Прошло только два дня после их возвращения, и все это время, девушка старалась просто спать. Но, все равно, чувствовала постоянное утомление. Проведение ритуала, хоть и дало ей колоссальную мощь, но значительно подорвало физические силы. Давно она не ощущала себя настолько разбитой. Пожалуй, с самого детства, когда безвылазно находилась в своей комнате многие месяцы.
Задумчиво глядя на коричневый квадрат в своей руке, Хранительница откинулась на высокую резную спинку кресла. А потом, небрежно бросила его на столешницу.
— Просят? — Переспросила она. — Это странно, Конклав никогда ничего не просит. Кого они хотят обмануть теперь?
Дворецкий продолжал молчать, не считая себя вправе высказывать мнение о Конклаве.
Даниил подошел к столу, отталкиваясь от подоконника, на который опирался, и потянулся, забирая конверт.
— Ты забываешь, что теперь сильнее всего Конклава, вместе взятого, Илли. — Он кивнул, отпуская дворецкого. И Хорес, еще раз поклонившись, тихо вышел за дверь кабинета.