— Да как ты смеешь! — вспыхнула я.
— А может, это я пришел не вовремя? Помешал?
— Здесь никого нет, — заметила я. — Кроме тебя.
Огонь в его глазах полыхнул ярче, так что капли воды на черных ресницах засверкали как бриллианты. Стало так тихо, что я расслышала собственное дыхание.
Элай качнулся ко мне, и я вжалась в стену. А пылающий взгляд прошелся по моему лицу, задержавшись на губах, погладил шею, нырнул в вырез халата. Элай поддел прядь моих волос, накрутив на палец, и чуть потянул, шагнув еще ближе.
Капли воды стремительно высыхали на его плечах, поднимаясь паром, россыпь чешуи на груди стала матовой — точно живую горячую кожу присыпали каменной крошкой. Если погладить — будет царапать ладонь?
— Я лучше пойду, — прошептала я, едва ворочая непослушным языком.
Во рту отчего-то вдруг пересохло, и весь воздух как будто пропал. И я почти задыхалась от непонятного жара и этой томительной близости, а в груди сладко тянуло, словно я каталась на качелях, и те, взлетев к небу, застыли.
У Элая были красивые губы. Неожиданно чувственные на жестком лице.
— Пойдем, проведу, — сказал он, отстранившись.
И я, выдохнув, пошла за ним следом, не в силах отвести взгляд от черных крыльев на широкой спине. А потом повернула на лестницу, к которой Элай меня привел, пробормотала пожелание спокойной ночи, поднялась к себе и, бросившись к мольберту, схватилась за уголь, выплескивая на чистый лист бумаги все, что увидела.
Мокрые волосы, линия скулы, черные стрелы ресниц… Сильные плечи, вены на руках, капли воды… Кожа и чешуя… Уголь крошился в моих пальцах, но я рисовала, забыв обо всем. Изгиб поясницы, упругие ягодицы, бедра. Крепкие икры, узкие щиколотки и снова вязь чешуи...
Когда я закончила, мои щеки горели, и я распахнула окно, впуская холодный ветер. А после забралась в постель и провалилась в сон, в котором было невыносимо и одновременно восхитительно жарко.
Элай вернулся под душ и, сбросив полотенце и выкрутив вентиль до упора, встал под ледяные струи воды. Кровь дракона жглась и кусалась как бешеный пес. Цепи, на которые он усадил дракона, рвались от напора желаний. Касаться, гладить, целовать… Трогать, сжимать, любить…
Вивиана была с его братом. Тириан видел ее голой. Он брал ее столько, сколько хотел, а потом отослал прочь, как надоевшую вещь. А он, старший принц Риан Диварий Элайджен Карратис, даже не может к ней прикоснуться.
Подкупленный лекарь всадил ему на инициации полный шприц драконьей крови — смертельный приговор. Старший принц Риан должен был умереть. Но он зачем-то продолжает жить и даже строит наивные планы мести единокровному брату и мачехе, и дрожит под ледяной водой, пытаясь погасить огонь, медленно сжирающий его изнутри.
Когда зубы застучали от холода, а кожа покрылась мурашками, дракон нехотя отступил, и наваждение прошло.
Вивиана должна уехать. Чем скорее — тем лучше.
Глава 7. Слишком горячий
Полюбовавшись напоследок портретом, я спрятала его в шкаф. Барри раскаркался спозаранку, так что никто не застал меня врасплох этим утром.
— Плохо выглядишь, — сказала Ингрид, когда я вышла из комнаты. — Не спалось? Блохи кусали?
— У драконов не водятся блохи, — ответила я. — Как дела на кухне? Надеюсь, ты не отравила овсянку своим ядом?
— К сожалению, завтрак готовят в общем котле. А то уж я нашла бы способ плюнуть в твою тарелку.
— А какой у тебя знак? — полюбопытствовала я. — У нас в группе есть парни с вонючим газом. Ты им не родная сестренка?
— Нет, я, в отличие от тебя, знаю, кто мой папаша, — расплылась она в улыбке.
Вот сучка! Успела пошарить в моих документах!
— Видимо, он нещадно лупил тебя в детстве, — ответила я. — Иначе с чего ты такая злобная?
Вяло переругиваясь, мы спустились в душ, где из-за двери доносились мужские голоса и шум воды. Видно, придется подождать.
— Стесняешься? — насмешливо спросила Ингрид, развязывая пояс халата.
— А ты что, моешься вместе с парнями? — спросила я, понизив голос.
Она повела плечами, сбрасывая халат на пол. Серебристая стрелка чешуи блестела на ее животе, указывая вниз. Значит, у Ингрид — стрела, боевой знак дракона, дарящий скорость.
— А чего мне бояться? — спросила Ингрид, весело подмигнув, и толкнула дверь в душевую, выпуская горячий пар. — Привет, мальчики! — радостно воскликнула она, заходя внутрь. — Туч, повезло же твоей Каталине! Рони, что ты там прячешь за своими ладошками? О, а тут, как я посмотрю, рады меня видеть…