– Они принадлежат мне! – настаивал Пэйлин.
– Доктор?
В комнату вошла медсестра. Дрожащие руки крепко сжимали карту пациента. Она сильно побледнела и, казалось, умирала со страха, настороженно глядя на Пэйлина.
– Только что пришли анализы крови.
Сестра резко сунула карточку доктору, словно бумага жгла ей руки. Не дожидаясь распоряжений, она в последний раз скользнула взглядом по Пэйлину и выбежала из комнаты.
Пораженный странным поведением сестры, доктор Бернштейн открыл карту и прочел результаты анализов. Выражение его лица мгновенно изменилось, он резко перевел взгляд на Пэйлина, затем обратно в карту.
– Что там? – спросил офицер Джейкобс.
Ничего не говоря, доктор Бернштейн перелистал бумаги, проверяя и перепроверяя результаты. Закончив, он закрыт карту и сконцентрировался на Пэйлине:
– Кто – или, точнее, что ты, черт побери, такое?!
Глава 5
Эмили все еще стояла на крыше вместе с Пегасом.
В какой-то момент ночной шторм, казавшийся бесконечным, закончился так же неожиданно, как и начался. Дождь прекратился, небо очистилось от туч. Город стоял, погруженный в полную тьму, и Эмили впервые в своей жизни смогла увидеть звезды, сияющие в полуночном небе Нью-Йорка. Она посмотрела в сторону Бродвея и прислушалась к жуткой тишине. Шуршали машины на улице внизу, но непривычно слабо. Лишь вскрики автомобильных клаксонов и полицейских сирен нарушали всепоглощающее безмолвие.
Пегас стоял рядом с ней, пока она смотрела на мир внизу. Ее рука рассеянно гладила мускулистую шею жеребца.
– Отсюда все выглядит таким странным, – мягко произнесла она. – Как будто из целого города только мы и остались в живых.
Глядя на жеребца, Эмили все еще не верила своим глазам. Даже прикосновение не помогало. Так сложно было поверить в то, что настоящий Пегас здесь, в Нью-Йорке, стоит сейчас рядом с ней на крыше ее дома.
Но солнце начало подниматься, и девочка наконец-то смогла рассмотреть коня во всех деталях. Дождь смыл бо́льшую часть грязи, вернув коже жемчужно-белый цвет. Обойдя жеребца сбоку, Эмили обратила внимание, что левое крыло висит под странным углом. Даже не зная ничего о лошадях или птицах, она тут же поняла, что крыло сломано.
Скользнув взглядом дальше по спине, шокированная Эмили увидела ужасный ожог, которого раньше не замечала. Опаленные волосы и открытая кровоточащая рана.
– Тебя ударила молния?
Пегас повернул к ней голову. Едва взглянув в его темные, умные глаза, девочка почувствовала, что он, возможно, понимает ее. Но не может ответить.
– Что ж, должно быть, это молния, учитывая, какой ужас творился прошлой ночью. – Она вздохнула, перед тем как продолжить: – Бедный, тебе должно быть очень больно.
Когда света прибавилось, Эмили продолжила осматривать тело лошади и поняла: то, что она приняла было за грязь, – на самом деле кровь. Много крови. Обойдя лошадь, Эмили быстро уверилась, что бо́льшая часть ран Пегаса появилась не от удара молнии или валяния в розовых кустах.
– Ты сражался! – воскликнула она, изучая глубокие порезы на боках и ногах жеребца. – С кем? Кто хотел навредить тебе?
Пегас не ответил. Вместо этого он распахнул здоровое крыло, приглашая заглянуть под него. Сделав это, Эмили ахнула. Под складкой крыла виднелся конец сломанного древка. Наконечник же глубоко увяз в теле жеребца.
– Тебя кололи!
Трясущимися руками Эмили осторожно ощупала рану.
– Похоже, он глубоко, – сказала она. – Я что-нибудь сделаю. Может, вызову ветеринара.
Пегас заржал и резко тряхнул головой. Эмили без всякого переводчика поняла, что конь не хочет, чтобы его видел кто-либо еще.
– Но ты ранен! – настаивала она. – И я не знаю, что сделать, чтобы помочь тебе.
Пегас снова фыркнул, поскреб копытом асфальтовую крышу и встряхнул головой. Он повернулся к ней и ткнулся мордой ей в руку. Эмили вновь погладила его мягкую морду и прижалась лбом к его лбу. Бесконечная ночь давала о себе знать сильной усталостью.
– Тебе нужна помощь, Пегас, – мягко сказала она. – Такая, какую я не смогу оказать.
Солнце наконец-то поднялось над крышей высотки, где-то на востоке. Золотое сияние затопило садик, и Эмили с восхищением почувствовала прикосновение лучей к своему уставшему лицу. Одновременно с этим ей стало ясно, что теперь любой обитатель соседних верхних этажей сможет разглядеть Пегаса на их крыше.
– Нужно спрятать тебя, – предупредила девочка. – Если тебя увидят, то могут вызвать кого-нибудь тебя забрать.