Силана вздрогнула.
Если жрица исцеляла человека без лицензии или дозволения Верховной, Храм мог потребовать тринницу — плату втрое больше той, что жрицы брали за исцеление тяжело больного человека. Огромные деньги.
Силана никогда не смогла бы заплатить тринницу, разве что продав мамин дом за его полную стоимость. Но ведь тринницу назначали белым жрицам, не алым.
Видимо, в ее случае это не имело значения.
— Прощай, Силана, — Аврора коротко поклонилась и ушла.
***
Когда Силана вернулась в комнату, Рейз уже не спал и с сосредоточенным видом разматывал бинты.
— Доброе утро, — тихо поздоровалась она. — Как вы себя чувствуете?
— Как во сне, — он несколько раз пошевелил исцеленным плечом. — Я точно помню, что щенок меня ранил, но ничего не болит.
— Вас исцелила жрица, — Силана подошла, села в кресло у кровати.
Рейз замер, посмотрел на нее прищурившись:
— У тебя же не было сил.
Силана пожала плечами:
— Не я, другая жрица. Госпожа Илана предложила заплатить за ваше исцеление, — она подумала о том, что он мог неправильно понять и поспешно добавила. — Даже если бы она не предложила, я исцелила бы вас сама, как только восстановилась бы достаточно.
По крайней мере своего гладиатора она имела право исцелять. Для Храма Рейз считался ее собственностью.
Но не Джанна. Но Храм ведь простил ей Джанну?
Рейз почувствовал, посмотрел на нее внимательнее:
— Я просто задницей чую какое-то «но».
Силана неловко сцепила и расцепила руки и пояснила:
— Я алая жрица, мне запрещено исцелять иначе как по Праву Семьи.
Он фыркнул:
— Это в смысле только родственников?
— Да, — она отвела взгляд. — Не думайте об этом.
— Но я не твой родственник.
— Нас связывает контракт, этого достаточно, — ей не хотелось объяснять, почему, и Рейз, к счастью, спросил о другом:
— Что насчет Джанны? Она тоже тебе никто.
Силана смутилась, отвела взгляд и посмотрела в окно:
— Кажется, Храм закрыл на это глаза.
— Но может открыть их снова?
Она помолчала и ответила честно:
— Да.
— Понятно, — Рейз глубоко вдохнул, выдохнул. — А если бы она стала твоей сестрой?
Силана рискнула посмотреть на него, пытаясь угадать, что он имел в виду. Рейз пожал плечами:
— Это удобный вариант. Я знаю, многие из тех, у кого проблемы с родней, так делают.
Ей было неловко признаваться, что она не знала, и Силана спросила:
— Вы предлагаете мне… как-то принять ее в семью? Как… приемную дочь, но только сделать сестрой?
Рейз фыркнул, закрыл лицо ладонью — в первое мгновение Силане показалось, что он расплачется — и рассмеялся в голос. И это было так неожиданно, что даже капельку обидно. Силана ведь не сказала ничего смешного и предлагала искренне. Она просто не знала, можно ли принять в семью сестру.
— Да, ты умеешь заставить мужика почувствовать себя желанным, — отсмеявшись и все еще улыбаясь, сказал Рейз. Ему очень шла улыбка — мальчишеская и открытая, и Силана поймала себя на мысли: как жаль, что рядом с ней Рейз чаще хмурился.
— Не смейтесь, — попросила она. — Я действительно не понимаю.
— Я не предлагаю тебе никого удочерять. Я предлагаю на тебе жениться.
Это было так неожиданно, что Силана вздрогнула — жениться? На ней?
Сама мысль казалась совершенно чуждой, нелепой.
Такой человек как Рейз — сильный, красивый и цельный — предлагал Силане жениться.
Рейз заметил ее реакцию, помрачнел:
— Не бойся, я не предлагаю тебе настоящую свадьбу. Просто можем составить брачный договор и не подписывать его полностью. На моем экземпляре будет стоять твоя подпись, а на твоем моя. Если тебе потребуется доказать, что Джанна часть твоей семьи, просто подпишешься и принесешь в Храм договор. Я не стану лезть к тебе с просьбами выполнить супружеский долг или дать мне денег. Там, кажется, сразу записано, что имущество отдельное.
Силана попыталась это представить: жить с ним в одном доме, быть его женой, быть его парой на Арене. Но ведь речь шла просто о контракте.
И Храм больше не смог бы потребовать с Силаны тринницу.
— Я исцелила вашу сестру вчера, — осторожно сказала она. — Договор же будет составлен позже.
Рейз фыркнул, устало потер переносицу:
— Ты как ребенок. За пару эйров магистрат из тех, кто попроще, напишет тебе любую дату, хоть до твоего рождения.
— Мне никогда раньше не приходилось… договариваться о таких вещах, — признала она.
— Да уж, в это я верю, — он кривовато усмехнулся. — Скорее всего, у тебя вообще было не так много проблем в жизни. С таким-то домом, личной горничной и кухаркой. Я, правда, думал, ты зарабатываешь исцелением.