Эта система ценностей была заложена Сталиным в государственное устройство СССР. Такая система была им создана до войны и сохранилась после ее окончания. В СССР ее называли социализмом, но с тем социализмом, который часто обсуждается на Западе, это государственное устройство имело мало общего.
Сталинская система была построена на двухуровневом обществе. Первая часть общества — изгои. Они полностью лишены всяких прав, находятся в заключении и беспощадно эксплуатируются в интересах государства. Вторая часть общества обладает гораздо большими возможностями для нормальной жизни, но она находится под постоянной угрозой попадания в изгои. Общий надзор как за первой, так и за второй группой осуществляет гигантская государственная спецслужба. Первая группа постоянно пополняется из второй группы, поскольку время жизни обитателей первой группы минимально. Из первой группы возможность возврата во вторую группу очень ограничена. А вот для второй группы ворота в группу изгоев всегда открыты настежь.
Такая система позволила Сталину обеспечить полную лояльность и преданность всего общества государственной машине и «меченосцам». И это состояние перешло на глубинный подсознательный уровень каждого члена общества. Такая система позволяла в нужный момент перевести из второй группы людей в группу изгоев любое необходимое количество людей и таким образом мобилизовать силы для решения сложных государственных задач. Это происходило во время индустриализации, во время войны, во время создания атомной бомбы. Когда ситуация становилась более спокойной, система могла релаксировать и изгоям разрешали вернуться во вторую группу. Для решения многих государственных задач такая система оказалась весьма эффективной. Но она была совершенно не приспособлена для создания новых технологий и для решения задач, которые относятся к научно-техническому прогрессу. В результате для выживания ей требовалось внешнее окружение, где система могла эти технологии черпать и таким путем продолжать бороться с этим же окружением.
Сначала коммунисты думали, что главное — начать, а дальше волна революций в других странах покатится сама собой. Но действительность оказалась более сложной. Сами по себе революции в других странах происходить не стали. Поэтому коммунистами был взят курс на подготовку к новой мировой войне, которая, по аналогии с Первой мировой войной, должна была привести к захвату власти в соседних с СССР странах коммунистами. Этот курс стал для них совершенно естественным и единственно возможным продолжением революции.
Эти рассуждения о базовых ценностях той организации, которая в 1917 году захватила власть в СССР, были включены в данную главу для того, чтобы объяснить или, точнее, констатировать ее внутреннюю агрессивную сущность и приверженность к военным методам достижения своих целей. При этом, коммунистические ценности не были главной целью коммунистов! Коммунистическая идеология в первую очередь была оружием или средством достижения власти «меченосцев» во всем мире. В качестве подтверждения этих соображений приведем только одну цитату из доклада Сталина в 1926 году.
«Из этого же вытекает тот несомненный факт, что наша революция является революцией социалистической, что она представляет не только сигнал, толчок и исходный пункт мировой революции, но и базу, базу, необходимую и достаточную для построения полного социалистического общества в нашей стране. Итак, мы можем и должны победить капиталистические элементы нашего хозяйства, мы можем и должны построить социалистическое общество в нашей стране. Но можно ли назвать эту победу полной, окончательной? Нет, нельзя назвать. Победить наших капиталистов мы можем, строить социализм и построить его мы в состоянии, но это еще не значит, что мы в состоянии тем самым гарантировать страну диктатуры пролетариата от опасностей извне, от опасностей интервенции и связанной с нею реставрации, восстановления старых порядков. Мы живем не на острове. Мы живем в капиталистическом окружении. То обстоятельство, что мы строим социализм и революционизируем тем самым рабочих капиталистических стран, — не может не вызывать ненависть и вражду со стороны всего капиталистического мира. Думать, что капиталистический мир может равнодушно смотреть на наши успехи на хозяйственном фронте, успехи, революционизирующие рабочий класс всего мира, — это значит впадать в иллюзию. Поэтому, пока мы остаемся в капиталистическом окружении, пока пролетариат не победил, по крайней мере, в ряде стран, мы не можем считать свою победу окончательной, следовательно, какие бы успехи ни показали в своем строительстве, мы не можем считать страну диктатуры пролетариата гарантированной от опасностей извне. Поэтому, чтобы победить окончательно, нужно добиться того, чтобы нынешнее капиталистическое окружение сменилось окружением социалистическим, нужно добиться того, чтобы пролетариат победил, по крайней мере, еще в нескольких странах. Только тогда можно считать нашу победу окончательной.