На Тскейе обосновалась еще одна инопланетная раса — Ванкхи, но Люди Эмблем очень мало знали об этом народе. Аборигенами Тскейя считалась сверхъестественная раса, известная как Пнумы, и их безумные родичи — Фанги. У Кратов считалось неприличным говорить о тех и других, но если о них и говорили, то очень тихим голосом и постоянно поглядывая через плечо.
Шло время. Для Рита это были удивительные дни и ночи отчаянья, тоски по Земле. Кости Рита начали срастаться, он стал вставать и исследовал лагерь кочевников.
Около пятидесяти хижин приютились с подветренной стороны холма. Они соединялись крышами так, чтобы сверху казаться продолжением склона. Под навесом стояло несколько необычных шестиколесных моторных подвод, закрытых брезентом. Рит удивился размерам экипажей и изучил бы их более внимательно, если бы не ватага мальчишек болезненного вида, которая ходила за ним по пятам и внимательно следила за чужаком. Дети инстинктивно чувствовали то, что Рит им чужой, и это притягивало их. Однако воины игнорировали его; человек без эмблемы считался чуть материальней призрака.
В дальнем конце лагеря Рит обнаружил странную машину, установленную на грузовике, — гигантскую катапульту с рычагом в пятьдесят футов длиной. Осадная машина? С одной стороны машины был расположен диск, выкрашенный в розовый цвет, с другой — синий диск; как предполагал Рит, один диск соответствовал Азу, другой Бразу.
Шли дни, недели, месяцы. Рит не понимал пассивной жизни племени. Краты были кочевниками, но почему же они так долго не снимались с места? Каждый день из лагеря выезжало четыре разведчика, а воздушный змей парил в небе над головой, качаясь из стороны в сторону, то чуть спускаясь, то поднимаясь, в то время как ноги летчика-мальчишки, словно ножки куклы, болтались в воздухе. Воины вели себя спокойно и практиковались в использовании оружия. Оружие было трех видов: длинные гибкие рапиры, кончиками которых можно было резать и колоть, словно лазерным лучом; арбалеты, в которых использовалась упругость эластичных нитей, чтобы выстрелить короткой оперенной стрелой; треугольные щиты в фут длиной, девяти дюймов у основания, с острыми, удлиненными углами и заточенными, как бритва, краями, служившими дополнительно как режущее и колющее оружие.
Вначале за Ритом присматривал восьмилетний мальчишка, потом маленькая столетняя карга с лицом, похожим на изюмину; после нее девушка, которая, если бы обязанность присматривать за Ритом не была ей в тягость, могла бы показаться привлекательной. Скорее всего, ей только исполнилось восемнадцать. Правильные черты лица, великолепные светлые волосы, в которых запутались веточки и соломинки, казались типичными для кочевников. Она ходила босая, носила только халат из грубого серого домотканого полотна.
Однажды, когда Рит сидел на скамье, девушка проходила мимо. Рит поймал ее за талию и усадил себе на колено. От девушки пахло дроком и папоротником, мхом степей и сверхъестественным, кисловатым запахом шерсти. Хрипло, встревоженно она спросила:
— Что ты хочешь от меня? — и не очень смело попыталась приподняться.
Риту нравилось ощущать вес ее теплого тела.
— Сначала я хотел бы вытащить все веточки, застрявшие у тебя в волосах… Посиди-ка спокойно! — Девушка расслабилась, покосившись взглядом на Рита, недоумевающая, покорная, смущенная. Рит причесал ее волосы вначале пальцами, потом деревянной щепкой. Девушка сидела спокойно. — Теперь ты выглядишь намного лучше, — заметил Рит.
Девушка не двигалась, словно задремав. Наконец она зашевелилась, встала на ноги.
— Я должна идти, — торопливо сказала она. — Кто-нибудь может увидеть… — Но она медлила. Рит притянул ее назад, потом, подумав, отпустил.
На следующий день она, как бы случайно, снова прошла мимо Рита, и в этот раз у нее были чистые, причесанные волосы. Она остановилась, посмотрев через плечо, а Рит хорошо помнил, какими бывают взгляд и осанка женщины в подобных случаях на Земле. Он почувствовал, что его тошнит от меланхоличной жизни кочевников… На Земле эту девушку сочли бы красивой. Здесь, в Степи Человека, она могла лишь смутно догадываться о таких вещах… Рит коснулся ее. Девушка подошла еще ближе, так, словно сделала это против своего желания. Она-то знала законы своего племени. Рит положил руки на ее плечи, потом обнял ее за талию и поцеловал. Она, казалось, находилась в недоумении. Рит, улыбнувшись, спросил: