— Ну что ж, тогда я выхожу, — промолвил Морган, а в голове постоянно повторялось слово «воздух» — с большим вопросительным знаком. Хватит ли ему времени, чтобы выбраться наружу?
— Мы уходим, — произнес голос, — и искренне желаем вам удачи!
— Эх!..
ИТАК! Теперь нужно выползать из этой консервной банки, черт бы этих пуритан побрал.
Первое: посмотреть, сколько осталось воздуха. Морган изучил датчик на панели — разбит. Что ж рассчитать и без него достаточно просто. Он примерно помнил показание датчика перед аварией. Из этого показания надо вычитать количество часов и добавить одного большого человека, а также учесть температуру воздушной массы за бортом. И что в итоге? Может и хватит на день, ну а если примерно — то на двадцать четыре часа.
Так что… один день на то, чтобы выбраться на белый свет, но для этого понадобится: кувалда, сварочный аппарат, лом, разные мелкие инструменты, проволока, тюк и два космических скафандра — все перечисленное… абсурдно, особенно для того, кто очень спешит.
Морган взял лом и выбрался из рубки управления, отправившись в заднюю часть корабля — оттуда можно было добраться до выходного люка. Да только он заклинил, вероятно закопался в землю при посадке. Он потянул за аварийный открыватель, увы, люк не поддавался. Попробовал использовать лом, и рычаг открывателя одновременно. Ничего не вышло.
Следовательно, чтобы добраться до сварных швов — придется ему карабкаться по узкой полосе, между внешней обшивкой корабля и подвесным помещением.
Он взобрался на балку, подтянулся. Темно, грязно, и не все доступно. Его тяжелые плечи терлись о каждую переборку, если он разворачивался и двигался прямо. Перелезал с балки на балку, осматривая швы, в надежде обнаружить хоть какое-нибудь повреждение, которым можно было бы воспользоваться. Порвал комбинезон, зацепившись за выступ — громко выругался, отозвалось удовлетворительно эхо.
«Когда я выберусь на эту пуританскую планету, — подумал Морган (отгоняя мысль, что может и не выбраться), — я сооружу специальную эхо-полость, чтобы время от времени… слышались какие-нибудь сквернословия».
Он запел непристойную песенку; звучала она, как целый хор мужчин, с глубокими рокочущими голосами. И о чудо, сразу нашлось место, где обшивка немного покорежилась, и один из швов выглядел разорванным.
«Вот! — сказал себе громким голосом Морган, — на что способна такая животворящая песня!» — И попытался вставить бесполезный лом в образовавшийся разрыв.
Все что требуется — это всего лишь немного воздуха, чтобы хватило времени вырваться наружу.
Они посмеивались над такими небольшими космическими кораблями, когда появились первые экземпляры. По словам смеющихся, корабли держатся за счет собственного давления воздуха — как воздушные шарики. Посади их на планету с высокой гравитацией — они развалятся. Морган конечно был в курсе, что такого класса корабли, не использовались вблизи больших планет. Однако их надежность — была высокой.
Итак, можно попробовать один способ, правда он для тех, кто не боялся потерять остатки воздуха в процессе. Конечно Морган опасался этого, но какие варианты? Сидеть и просто дышать, пока полностью не иссякнет то, чем он дышит? Все-таки есть шанс, что это сработает. Структуру швов — он знал. И вскрыть его [шов] можно при условии, когда давление будет исходить извне.
Снова напевая (ту самую, удачную песенку), он вернулся в рубку управления, взял проволоку, несколько металлических колец, ременной блок и сварочный аппарат.
По результату двух часов напряженной работы — получилось четыре толстых троса, у которых с одного конца — кольца, а на другом — пластины, приваренные к разорванному шву. Затем вернулся в рубку управления, достал два скафандра и начал искать кошку Кэти. Обнаружил ее под койкой — она сиганула мимо, погонялся за ней по периметру помещения, и наконец загнав ее в угол за шкафчиком, схватил.
Морган держал кошку на сгибе руки — ладонью под грудку, а другой рукой для надежности, прижимал сверху. Под пальцами, ощущалось быстрое биение ее сердца, затем услышал тихое мурлыканье. Ну значит, не так уж и сильно она злилась на него. Он прижался своей шершавой щекой, к ее шелковистой шерсти. Маленькое существо, теплое и живое — единственное, к которому он прикасался в течение долгого времени.
«Пойдем детка, — шептал он ей на ушко, — есть у меня для тебя милое темное местечко, где ты будешь одна, и никто тебя не потревожит».
Морган расположил кошку перед воротом скафандра и ободряюще подтолкнул ее сзади. Она понюхала края ворота, изящно выгнулась, а затем заглянула внутрь.
«Будь хорошей девочкой и забирайся внутрь».
Полная достоинства, она степенно вошла в недра скафандра и исчезла… где-то в его темных нижних отделах.
«Ну вот, я ж говорил тебе, что это точно для тебя!»
Морган тщательно установил регуляторы температуры и подачи воздуха, и для начала отрегулировал свой шлем, включив радиоприем на полную мощность, чтобы слышать Кэти, если вдруг у нее возникнут какие-либо проблемы. Затем настроил шлем скафандра Кэти и защелкнул его в пазы. У передатчика связи рубки управления, он так же вывернул звук на полную, а затем уже надел свой шлем. Донесся звук, шуршание — и это явно исходило не от кошки. Послышался чей-то глубокий вздох… кому-то стало скучно.
Они следили за ним, но слышать его могли только, если он подходил достаточно близко к микрофону, который находился на панели рубки управления. Но похоже они желали слышать все… для понимания — действительно ли он собирается выходить. Он еще подумал с горечью, они явно ожидали, когда он умрет, наверно для того, чтобы быть готовыми устроить ему пышные похороны.