Посол поднял руку, призывая его к спокойствию.
- Я передаю вам то, что мне сказали. Мэрфи оставил признание.
Мортон не мог больше усидеть в своем кресле:
- Оставил признание? Значит, и его уже убили?
Стефенс невольно подался назад, точно опасаясь на падения:
- Из страха перед неотвратимым смертным приговором Мэрфи повесился в своей камере. Перед смертью он подписал признание. Фотокопию мы получим. Представитель посольства может также осмотреть труп и ознакомиться с заключением судебного врача. На это мне нечего возразить.
С ироническим пафосом обращаясь к портрету первого президента Соединенных Штатов, Мортон воскликнул:
- Великая Америка! Что с тобой стало, если наглые убийцы осмеливаются морочить твоего посла подобной ложью?! - Он опустил руки на стол и перегнулся к послу: - Ваше превосходительство, и вы стерпите такое от этого карликового государства, которому мы ежегодно платим много миллионов?
Стефенс только покачал головой в ответ на этот пламенный призыв:
- Я ничего не могу сделать, Мортон. Мое положение не позволяет мне никаких самостоятельных действий. Я обязан уведомить обо всем Вашингтон и запросить инструкции.
- О боже! Только не это! На это потребуется уйма времени. - Мортон, театрально схватившись за голову, повалился в кресло.
Посол вдруг встал, подошел к стенному шкафу и, протягивая Мортону стаканчик виски, неожиданно дружеским тоном сказал:
- А теперь оставим посла в стороне! Что я могу сделать для вас как соотечественник?
У Мортона перехватило дыхание. Почти с испугом он отставил стакан:
- Вы хотите помочь мне? Значит, и вам постепенно становится ясно, что здесь творится?
Стефенс вдруг очень заинтересовался плававшим в его стакане кусочком пробки. Не глядя на Мортона, он ответил:
- Мне вы можете не рассказывать, что происходит в стране Трухильо… Но у Вашингтона есть достаточно причин сохранять с этим правительством дружеские от ношения.
- Знаю. Чтобы защищать западную свободу от предполагаемой красной опасности. Что до меня, то я не питаю симпатии к коммунистам, но неужели для защиты нашей свободы нам нужны такие отъявленные гангстеры? Да от этого ведь больше вреда, чем пользы. Есть же и в этой стране люди, заслуживающие большего доверия, чем Трухильо, - люди, на которых можно положиться, что они останутся под нашими знаменами. В офицерском корпусе наверняка можно найти таких.
- Время для этого еще не поспело, Мортон. Семья Трухильо 25 лет стоит у власти и держит все нити в своих руках. Если преждевременно начать здесь маленькую революцию, она может перерасти в восстание всего двух миллионного населения острова. Ведь здешний народ ничего не ждет так, как конца эры Трухильо. Но тогда к власти могут прийти коммунисты. Так уж лучше мы будем терпеть Трухильо, пока в офицерском корпусе не подрастут подходящие для такого дела люди.
Мортон выпил виски и тяжело вздохнул:
- Ну, так долго я ждать не могу. Я должен завтра же на рассвете убраться отсюда, а вы должны мне в этом помочь.
Посол отрицательно покачал головой:
- Дипломатического иммунитета я вам предоставить не могу, если вы это имеете в виду, Мортон. Да это ни чего бы и не дало. Тайная полиция все равно добралась бы до вас в самолете или на пароходе. Дипломатические привилегии здесь чисто номинальные.
- Моя просьба гораздо скромнее, - усмехнулся Мортон. - Предоставьте мне до четырех часов утра приют в посольстве, а потом позвольте воспользоваться одной из посольских машин и, пожалуй, известите сторожевой пост нашей военно-морской базы, что завтра между шестью и семью часами утра моторная яхта «Анчоа», выйдя в нейтральные воды, подаст по радио сигнал бедствия. Пусть вышлют за мной эскадренный миноносец и отвезут в Пуэрто-Рико.
Посол едва не лишился дара речи:
- В Пуэрто-Рико? Почему бы уж сразу не в Майами или даже в Нью-Йорк? Там вам могли бы устроить почетную встречу! Послушайте, Мортон, вы просите невозможного!
- Пуэрто-Рико - наш ближайший от Санта-Доминго сторожевой пост, ваше превосходительство. Каждое утро туда высылают патрульную лодку. Что особенного, если попутно она захватит с собой потерпевшего кораблекрушение беднягу? Назначьте точное место встречи в море!
Стефенс задумчиво почесал свою лысину:
- Как мне это мотивировать, Мортон? Вы - путешествующий по личным делам американец. Вы не имеете права разъезжать на миноносце Соединенных Штатов.
- Однако я имею право на защиту от убийства, из-за которого и у вас могут возникнуть дипломатические осложнения, ваше превосходительство! Скажите просто, что я выполняю секретную дипломатическую миссию. Это произведет впечатление, а проверить это невозможно.