— Да, — Крячко снял трубку. — Лично? Самого? Заместитель не годится? Ну что с вами делать, поищем полковника Гурова. — Он постучал пальцем по высветившемуся на аппарате номеру. — Господин полковник, вас просят из контрразведки, думаю, хотят поблагодарить.
Гуров взял трубку.
— Слушаю вас внимательно.
— Привет, полковник, это некто Ильин беспокоит. Что-то в вашей конторе юмористов развелось…
— Здравствуй, Игорь Трофимович, — ответил Гуров. — Живем весело, потому и шутим. Коллег за горло не берем, совесть у нас чиста, можно и пошутить.
— Не был бы ты, Лев Иванович, таким уважаемым, к тому же старым знакомым, я бы в момент рапорт накатал.
В кабинете начальника отдела контрразведки полковника Ильина находилась группа наблюдения, которую засек Гуров. Майор Павел Кулагин стоял вытянувшись и думал: вот так и закончилась его служба, о которой он мечтал с детства, посмотрев фильм «Подвиг разведчика». А может, все и к лучшему, уж больно не нравилась ему эта работа, особенно в последнее время. А уж когда его группу заставили следить за уважаемым полковником милиции, человеком смелым, умным и, безусловно, не коррумпированным, Павел взбеленился. Спорить с начальством было бесполезно, и опер решил умышленно засветиться перед опытным сыщиком. Что за человек полковник Ильин, так бог ему судья, но оперативник он настоящий, на козе не объедешь, разобрался в момент.
— Рапорт — идея подходящая, — ответил спокойно Гуров. — Я поначалу решил, ни к чему генералам в разборках оперативников участвовать, теперь понял: иначе мне тебя не остановить.
— Группа выполняла специальное задание, — решительно говорил Ильин. — К тебе никакого отношения. Ты узнал Павла Кулагина, засветил ребят, прогнал с места наблюдения. Паша — человек честный, вместо того…
— Какой еще Паша с Уралмаша? — возмутился Гуров. — Я твоих топтунов в гробу видел! Ты оторви задницу от мягкого кресла, взгляни на машину, на которой они работают. Маскируетесь, используете списанные из таксопарка тачки. У их машины крыша другого цвета. Я ее за день раз пять видел! Ты бы еще им флаг в радиатор воткнул, конспиратор херов!
Ильин прикрыл ладонью трубку, спросил:
— Верно, у вас машина цветная?
— Какую дали, Игорь Трофимович. — Павел развел руками.
— Ну ладно, Лев Иванович, не пыли. Коли ты понял, что повисли свои, что по городу как очумелый мотался, заготовленные отходы использовал? Остановился бы да переговорил…
— Да пошел ты! Я на встречу с человеком ехал! Одного ты мне спалил! Ты какое имел право вступать в контакт с чужим человеком? Если у тебя на человека, с которым встречается утро, есть чего, ты обязан связаться с инициатором, посоветоваться. Теперь ты его напугал, он на встречу ко мне не пришел, ты прекрасную разработку порушил.
— Мы его проверяли, он на учете не состоит, — Ильин натужно закашлялся. Пусть Гуров десять раз врет, но обвинения, что оперативник спалил чужого агента, страшнее не бывает.
— Это вы любой мусор в картотеку засовываете, чтобы лишнюю «галочку» иметь. Да еще нас к своим карточкам не допускаете, а сами в наши без спросу лезете. Я хорошего человека в жизни не зарегистрирую, не в компьютере, в голове держу. Хватит ля-ля разводить, кладем трубки, ты своему пишешь, а я своему. У генералов погоны золотые, ума много — рассудят нас по совести.
— Лев Иванович, извини, не пори горячку, я тебе минут через десять перезвоню. — Ильин положил трубку, сказал: — Все выйдите. Павел, задержись.
Когда оперативники вышли, Ильин по-свойски, даже задушевно сказал:
— Да, Паша, кажись, попали мы с тобой под козырной отбой, хоть карты бросай. Врет на все сто, а крыть нечем. Утек, подлюга, ничего не скажешь. Помню, еще лет восемь назад я с ним работал, так зарок себе дал — никогда ему дорогу не перебегать. Подзабыл, старый мудак. — Ильин тяжело вздохнул, выждал, может, парень проговорится, что тоже знаком с Гуровым.
Майор стоял, смотрел в окно, лишь слизнул капельку пота над верхней губой.
— Боишься? Нормальный человек и должен бояться. Этот сумасшедший сыскарь — человек безжалостный, проглотит и не заметит, как косточку от маслины. Ты маслины любишь?
Павел понял, что милицейский полковник победил и его, майора Кулагина, из-под удара вывел. Он посмотрел начальнику в лицо, спросил:
— Какие будут указания, товарищ полковник?
— Товарищей отменили, остались лишь господа, друзья и враги. Так вот я — твой друг, а Гуров — злейший враг. Работу за ним, конечно, бросай, до завтра отдыхайте…