- Вот нет, чтобы поинтересоваться, что да как!
- Рассказывай! - примирительно усмехнулась подруга.
И ей обо всём рассказала.
Дело началось с того, что вчера вечером я, уже ни во что не веря, решила использовать последний канал связи, имевшийся на странице Геннадция - электронную почту. На сочинение любовного послания, состоящего из пяти строк, ушёл целый час. Не стану пересказывать тут его, скажу только, что письмо вышло очень, очень, очень романтичным, откровенным и красивым. Подписать его решено было буквой. "У." было слишком прозрачно (вряд ли у Ищенко много знакомых с именами или фамилиями на У), "Г." навевало нехорошие ассоциации, поэтому я выбрала букву "А" - Александровна. Ящик для отправки использовала, разумеется, тоже не свой, зарегистрировала специальный: zaika-rybka@yaschik.ru.
Итак, сегодня утром, перед тем, как отправиться в "Гуддэй", я нашла пару минут, чтоб слазить в почту - без особой, впрочем, надежды. Каково же было моё удивление, когда ответное послание обнаружилось в моём ящике! "Отказ? - пронеслось в голове. - Отшивает? Отстать предлагает?". Открыв письмо, я не поверила своим глаза. "Давай встретимся. Прямо сегодня. В шесть вечера в сквере..." - гласило послание. Я перечитала его десять раз. Могла бы, конечно, и двадцать, но пора было идти на работу.
- Вот почему фуксиевое платье нужно мне уже сегодня! - заключила я, отстригая последний ноготь.
- Ничем не могу помочь, - пожала плечами Татьяна.
И мы принялись за работу.
Кафе работало с девяти, но прийти пришлось в восемь утра: заведение следовало подготовить к открытию. Работники протирали прилавок, выкладывали на витрины продукты, разогревали жаровни и тостеры. Нашим уделом был зал. Таньку запрягли протирать ножки у стульев, а я кое-как намочила огромную швабру, кое-как отжала с помощью специального рычага и принялась возить ею по полу, усиленно размышляя о своей нелёгкой судьбе. Становился ли пол чище или не становился, не было до конца понятно. Повозившесь со шваброй минуты две-три, я заметила, что менеджер ушла из зала, и решила, что пора отдохнуть и завести какие-нибудь полезные связи. Вальяжно облокотилась о стойку, за которой возились продавцы гамбургеров и газировки, смерила их взглядом и дружелюбно произнесла:
- Эй, как жизнь, народ? Не надоело ещё тут работать?
Ребята лишь презрительно покосились в мою сторону и никак не отреагировали. Только один белобрысый парень с агрессивной физиономией процедил тоном командира перед провинившимся солдатом:
- Слышь, ты? Иди давай пол мой! Чего развалилась?
- Твоё-то какое дело? - перешла я в контрнаступление. - Чего раскомандовался?
- А того! - ответил парень. - Я тут подольше твоего работаю и побольше твоего понимаю! Гости придут, а пол грязный, так, что ли? Думаешь, это нормально?
"Гостями", как нам объяснила Катя, следует назвать посетителей заведения. Кстати, а вот и она...
- Так, Ульяна, что мы отдыахем? Пол не вымыт! В первый день уже ленимся?
Стиснув зубы, я поплелась туда, где оставила швабру, но так и не дошла до неё.
- Можешь моп пока оставить! - послышался голос начальницы из-за спины. Швабры она почему-то называла именно этим словом. - Идём-ка со мной, надо кое-что тебе показать.
Получив отсрочку от мытья пола, я обрадовалась. И очень напрасно! Очень скоро я и Катя оказались в туалете. Гадком, мерзком туалете забегаловки. На внутренней стороне его двери висела какая-то таблица. "Пол, стены, унитаз, бачок, бумага, мыло, раковина, подпись" - быстро прочитала я названия столбцов. В сточках значились какие-то часы и минуты.
- Назначаю тебя ответственной за туалет! - торжественно произнела Екатерина. - Каждые полчаса ты должна проверять, всё ли здесь чисто, всё ли в порядке, хватает ли бумаги и мыла. Ставить галочки в каждую клеточку и расписываться.
- А если не в порядке? - грустно спросила я, уже предвидя ответ.
- Мыть, что ж ещё, бестолковка ты этакая! - ласково ответила начальница и потрепала меня по плечу, словно благославляя на подвиг.
***
Пять часов спустя туалетный табель уже пестрел моими автографами, а сама я валилась с ног. Мы с Танькой носились как угорелые, едва успевая собирать со столов грязные подносы и выбрасывать их содержимое в специальные мусорные тумбы по углам зала. А ведь надо было ещё успевать задвигать стулья, протирать залапанные витрины, своевременно выносить мусор, следить, чтобы на стеклянных дверях заведения не было жирных пятен... не говоря уже об уборке туалета! При этом посетители заведения постоянно покрикивали на нас: им, видите ли, казалось, что уборка делается слишком медленно, хотя мы работали на пределе возможностей. Если что-то и не получалось, то виноваты были они сами: постоянно вертелись у нас под ногами, мусорили, раскидывали объедки, тратили бумагу в туалете... в общем, ужас. Взять хотя бы пол. На улице недавно прошёл дождь, и вся порождённая им грязища тащилась на подошвах башмаков гостей к нам в зал. Катя то и дело требовала от нас взяться за швабру, но стоило только вымыть самый крошечный кусочек пола, как какой-нибудь противный посетитель тут же пёрся на него своими грязными ножищами. И эти люди ещё были недовольны, что им подают жареные пельмени на картонных подложках! Да большего они и не заслуживали!