На четёрыхсот девяносто пяти в кабинку опять кто-то постучался.
— Занято! — крикнула я.
— Горохова, долго ты там ещё собираешься тусоваться? — послышался в ответ недовольный голос начальницы.
Я поспешила открыть дверь.
— Ой, Кать, прости, пожалуйста! У меня тут это... того... живот что-то прихватило!
— Что-то не очень верится! — процедила менеджерша сквозь зубы. — Тебе, что, настолько лень работать, что ты предпочитаешь даже сидеть в уборной, лишь бы не заниматься делом?! Первый раз такое вижу!
— Нет, нет, честно, мне не лень! — заканючила я. Ну, в том смысле, что работать вообще мне, конечно, было здорово неохота, однако причина туалетного заточения крылась не в этом. — Ну, пожалуйста, не ругайся!
— Марш в зал! — грозно крикнула Катя — Куча подносов неубранных!
Я выбежала в зал. Ищенко с приятелем сидели где сидели и, похоже, не планировали уходить. Менеджер стояла за моей спиной, наблюдая за дальнейшими действиями. Что тут оставалось? Вжав голову в плечи и стараясь не смотреть на Гену, я несколько раз пробежалась туда-сюда по "Гуддэю" и очистила пару столов. Катя убедилась в том, что я тружусь, и удалилась. Едва заметив, что она больше не наблюдает, я прошмыгнула на кухню фаст-фуда.
Бывать в этом помещении мне ещё не приходилось. Обычно при слове "кухня" мы представляем уютную комнатку с милым гарнитуром, газовой плитой и развешанными по стенкам досками и рукавицами. Кухня фаст-фуда выглядела совершенно иначе. Здесь всё было хромированным, металлическим: и стеллажи со стопками конвертиков для картошки, и большие раковины, и шкафы непонятного предназначения, и страшные агрегаты, напоминающие древние, с верхней загрузкой, стиральные машины, вроде той, что была у моей бабушки. Над всем этим хозяйством витал тяжёлый жирно-мясной дух. Несколько человек в клетчатых рубашках сновали по кухне туда-сюда, постоянно на меня наталкиваясь.
— А ты кто такая? Из зала, что ли, новенькая? — спросил, наконец, один из них строгим тоном. — Ну и иди туда! Нечего под ногами мешаться!
— Давай-давай! — присоединились остальные.
— Дуй отсюда!
— А то Катю позовём!
Испуганная, я прошмыгнула в ближайшую дверь и оказалась... в баре, там, где работают кассиры! По ту сторону прилавка стояли три длинные очереди, но даже сквозь толпу я разглядела Ищенко, сидящего за столом. Гена мог увидеть меня отсюда! Не долго думая, я присела и спряталась под прилавок.
— Гамбургер забрал! — слышались крики сверху.
— Чизбургеров два всего осталось!
— Пельменей пожарьте, кончаются!
— С вас сто четыре рубля!
— Вась, Пепси-колы налей!
— У кого ключ от кассы?
— Картошку большую!
— Нет, устриц у нас, к сожалению, нет. И шампанского тоже.
— Стаканы закончились!
— Здравствуйте!
— Соус к картошке?
— Две лапки, три крылышка!
— Оля, что ждёшь, быстро, чаю!
— Спасибо, что без сдачи!
— Приятного аппетита!
— Приходите к нам ещё!
— А это тут кто ещё сидит?!
Последняя фраза явно была произнесена Вовиным голосом. Я испуганно подняла глаза, встретилась с его разъярённым взглядом и смущённо проблеяла:
— Спря-я-ячте меня... пожа-а-алуйста...
— От работы отлыниваешь!? — взревел кассир. — От менеджера прячешься?! Мы, значит, тут вкалываем, а ты просто так зарплату получать хочешь?! Данияр, позови-ка Катюху!
Дожидаться встречи с менеджером мне совершенно не улыбалось. Пулей вылетев из бара, я помчалась в последнее место, где могла скрыться одновременно и от Ищенко, и от начальницы — на улицу.
Да, не думала я, что первый рабочий день на новом месте обернётся беготнёй вокруг заведения, перепрыгиваем через свежие лужи, прятаньем за ближайшим ларьком и слежки оттуда за входом в "Гуддэй"!
К счастью, скоро мои мучения закончились. Минут через пять после бегства из бара я с радостью пронаблюдала, как Ищенко с другом покидают наше кафе. Облегчённо вздохнула, вышла из укрытия, отправилась на своё рабочее место... и у самого входа столкнулась с начальницей.
— Это что за прогулки?! — накинулась та на меня.
— Ну... я... просто...
— Разве тебя не предупреждали, что любые отлучки с рабочего места только с разрешения менеджера?!
— Да, но...
— Слушай, если тебе так влом работать, давай лучше расстанемся! Лентяи тут не нужны!
— Нет, я...
— Штраф сто рублей! И марш в зал! Или будешь уволена!
До самого конца рабочего дня злобная Екатерина следила за мной, как сыщик, не давая расслабиться ни на секунду, и то и дело придумывая новые задания: вымыть мусорную тумбу, протереть ножки у столов, очистить промежутки между кафельными плитками в туалете... Лишь после того, как нам, едва живым от усталости, разрешили пойти домой, я смогла спокойно побеседовать с Татьяной: