Бледное лицо вампира, на фоне которого так ярко и так выигрышно смотрелись кудрявые чёрные волосы, склонилось над моим. Холодный взор серых, как будто металлических, глаз пугал и гипнотизировал. Я была не в состоянии пошевелиться — то ли от ужаса, то ли от восторга. "Гена, Гена, забери меня в свой замок, сделай одной из твоих соплеменниц!" — прошептали слипающие губы. Вампир мрачно усмехнулся. Я зажмурилась, ожидая прикосновения острых зубов к своей шее... Но вместо того, чтобы укусить, Ищенко зачем-то схватил меня за руку и начал трясти.
— Ульяна, просыпайся! Полвосьмого!
Я с трудом разлепила глаза. Моя комната, кровать, мама, будильник. На будильнике — время, когда мне пора уже выходить из дому. Я же заводила его на семь! Не прозвенел? Или я не услышала? Так или иначе, дела мои были плохи. Вот-вот за мной зайдёт Таня, в "Гуддэе" надо быть к восьми, а я лежу сонная на кровати. Если бы не родители, которым к девяти на работу, и которые, по идее, должны были встать часом позже меня, я так бы и продрыхла всё на свете!
Не стоит пересказывать, как я судорожно чистила зубы, наспех завтракала, бешено носилась по квартире в поисках одежды. Скучнее этого может быть лишь история о том, как Татьяна, заявившаяся в семь тридцать пять, то порывалась идти на работу без меня, то решала всё-таки подождать, то ругала меня на чём свет стоит.
В итоге дружеские чувства всё-таки победили её карьерные устремления, и мы опоздали вместе: не на сколько-нибудь, а на целых двадцать четыре минуты.
Мы ждали штрафа, выговора, скандала, головомойки... Ждали, что найдём "Гуддэй", как и вчера, почти готовым к открытию, полным суетящихся работников... Ждали всего, чего угодно, только не того, что нашли.
Кафе было пустым. Ни кассира, ни повара, ни уборщика... Мы уже думали, что заведение объявило незапланированный выходной, или что случилось что-то страшное, и всех эвакуировали, или что это чья-то дурацкая шутка... как вдруг с кухни появился парень в форме менеджера. Вместо того, чтобы заругаться на нас, он раскрыл объятия и радостно завопил:
— Слава Богу! Хоть кто-то пришёл!
Из дальнейшего разговора стало ясно, что вся сегодняшняя смена просто-напросто прогуляла работу. Кто проспал, кто заленился, кто болеет, кто попал в милицию (были тут, как оказалось, и такие), кто просто не откликается на звонки, а кто всю ночь отмечал победу любимой команды и на утро оказался просто неспособен передвигаться. Вот, значит, что за коллектив у "доброго начальника"! Интересно, что хуже: работать со злым, но добросовестным Вовой или вообще без никого?
— И часто у вас тут такое случается? — спросила Танька.
— Да бывало пару раз... — признался начальничек, печально почесав репу. — Ну что делать, придётся нам, того-этого, втроём работать! Зато, это самое, перед начальством на зарплатах сэкономлю.
— Втроём в таком огромном ресторане?!
— Но мы же всего второй день! Ничего не умеем!
— Да? — начальник опять почесался. — Ну это... научитесь.
К открытию кафе мы худо-бедно подготовили: к счастью, вчера вечером Катина смена подошла к работе ответственно, так что всё было чисто и лежало на своих местах. Менеджер торопился, как мог: ведь до открытия надо было ещё успеть научить нас хотя бы азам обслуживания гостей, жарки картошки и сворачивания сэндвичей. Хотя... разве это было так уж сложно?
Сам начальник — звали его, кстати, Колей — решил встать на кассу, а Татьяну определил себе в помощницы: она должна была собирать заказ, пока менеджер возился бы с деньгами и разговаривал с посетителем. В те моменты, когда заказов не будет, они собирались вместе убирать подносы. Мне же была поручена вся готовка.
Вчера, ненадолго забежав на кухню, я не особенно осматривалась вокруг. Теперь настал момент это сделать. Непонятные агрегаты, показавшиеся мне похожими на древние стиральные машины, оказались гигантскими фритюрницами. Всё утро в них грелось масло. Несколько десятков пластиковых пятилитровых бутылок с его запасами громоздилось на стеллаже в углу кухни: издали неподготовленному человеку этот жёлтый жир мог показаться апельсиновым соком. "Не забывайте встряхивать пельмени при загрузке и во время жарки!" — гласила памятка над одной из машин. "Картошка жарится 3 минуты 15 секунд при температуре 176,5 С!" — сообщала вторая. Над большой железной раковиной помещались "10 правил мытья рук". Возле столика для сборки бутербродов вся стена была увешана инструкциями по их приготовлению и подробными послойными прорисовками, словно в медицинских или географических атласах.
— А это тепловой шкаф! — показал Коля на нечто серое, металлическое, похожее на холодильник и стоящее напротив бутербродного стола. — Здесь мы храним готовые сэндвичи и котлеты, чтобы они не остывали. Только обязательно соблюдай план раскладки: видишь, вот тут написано, что на какой полке должно лежать!