Понедельник, 27-е. Свежий ветер между OtN и OSO, до заката шли на запад. Глубина от 27 до 23 саженей. Зарифили марселя и убавили паруса, затем подняли на борт катер и баркас. Всю ночь шли круто к ветру под марселями, дважды, через каждые 4 часа, меняя галс. Глубина все время была 25 саженей. На рассвете поставили все паруса и до 8 часов шли на WNW, затем на NW. В полдень обсервованная широта 9°56′ S, долгота 221° W. Поправка компаса 2°30′ О. За сутки прошли 49 миль генеральным курсом NW 73°30′.
Вторник, 28-е. Свежий ветер от О и OtS. Прекрасная погода. До заката продолжали идти на NW, затем убавили паруса, шли круто к ветру на N. Глубина 21 сажень. В 8 часов повернули на другой галс и шли на юг до 12 часов, после чего до рассвета шли на север под малыми парусами. Глубина изменялась от 25 до 17 саженей, уменьшаясь по мере продвижения к северу. На рассвете поставили паруса, продолжая идти на север, чтобы достичь Новой Гвинеи. С этого времени до полудня глубина постепенно уменьшалась от 17 до 12 саженей, грунт – камень, ракушка.
В полдень обсервованная широта 8°52′ S, то есть, если судить по картам, мы находились на широте южной части Новой Гвинеи. Однако на карте только два выступа берега столь далеко заходят на юг; я определил, что мы были на 1° к западу от этих мысов, и поэтому невозможно было увидеть землю, которая здесь лежала гораздо севернее. Генеральный курс NNW. За сутки прошли 69 миль. Долгота 221°27′ W.
Во многих местах на поверхности воды плавала какая-то коричневая накипь, обычно моряки называют ее «икрой». Заметив ее, мы сперва встревожились, полагая, что снова очутились среди мелей, однако глубина здесь такая же, как и в других местах. Ни м-р Бенкс, ни д-р Соландер не могли объяснить, что это за «накипь», хотя оба тщательно изучали ее.
Среда, 29-е. Продолжали идти на север при очень крепком ветре от OtS и SO до 6 часов. Все время промеряли глубину, которая менялась от 24 до 7 саженей. В 4 часа с марса заметили землю по пеленгу NWtN, она казалась очень низкой. В 6 часов она была видна с WNW до NNO, в 4–5 лигах от нас; в это время привели круто к ветру и легли на восток, в 7 часов повернули на другой галс и шли на юг до 12 часов, затем повернули через фордевинд и шли на север до 4 часов утра. В 4 часа утра повернули в море, а когда рассвело, увидели землю, легли прямо на нее на NNW при очень крепком ветре от OtS. При ночных промерах глубина изменялась от 17 до 15 саженей независимо от расстояния до берега.
В 6.30 небольшой низкий остров, лежащий почти в лиге от материка, был на NtW, в 5 милях от нас. Он находится на 8°13′ ю.ш. и 221°25′ з.д. Нашел его на карте, он известен как остров Св. Бартоломео, или Влеермойсен. После этого шли на NWtW, WNW, WtN, WtS и SWtW параллельно берегу, впереди нас на шлюпках промеряли глубину, она изменялась от 5 до 9 саженей. Находясь на глубине 7, 8 и 9 саженей, мы уже могли с палубы видеть землю. По всей вероятности, до нее не больше 4 лиг. Она низкая, ровная и, видимо, поросла лесом; мы видели кокосовые пальмы. Держась вдоль берега, то здесь, то там видели дымки, следовательно, страна была обитаема. В полдень до берега было почти 3 лиги, самая западная видимая нами часть была на SW 79°. Обсервованная широта 8°19′ S, долгота 221°44′ W. Остров Св. Бартоломео был на NO 74°, в 20 милях от нас.
Четверг, 30-е. Свежий ветер от SO, OSO и OtS. Пройдя 6 миль к SWtW, заметили справа по носу явные признаки мели. Глубина упала с 10 до 5 саженей, сигналами приказал катеру приблизиться к мели, а вслед за катером направил ял для промера глубин около нее, сами же привели круто к ветру в сторону от мели. Так продолжалось до 4 часов, прошли 6 миль, глубина не возрастала, тогда прошли еще 4 мили на SW, но снова, обнаружив мель, легли в дрейф. Приказал шлюпкам вернуться, подняли их на борт. Держались круто к ветру и шли на расстоянии 3–4 лиг от берега. Команда яла промерила глубину там, где я приказал, – было только 4 сажени, обошли это место на расстоянии полумили.
Между часом и двумя прошли мимо залива или бухты; перед ней лежал островок, который, кажется, защищает бухту от южных ветров. Я не думаю, что в нее можно ввести корабль; не стоило рисковать, ибо юго-восточный пассат дул к бухте, а со стороны суши не было ни малейшего дуновения. Отошли в открытое море и к 12 часам были в 10–11 лигах от суши, глубина возросла до 29 саженей, повернули на другой галс, пошли к земле. В 5 часов, будучи на глубине 6,5 сажени, повернули на другой галс и до рассвета шли в море.
К этому времени заметили землю, простиравшуюся на NWtW, почти в 4 лигах от нас. Легли на курс WSW, затем на WtS, но попав на глубину 5,5 сажени, пошли на SW, пока глубина не достигла 8 саженей, после чего шли на WtS и W. Глубина 9 саженей. Низкая земля, которую мы видели с палубы, была не более чем в 3–4 лигах от нас. В полдень обсервованная широта 8°38′ S, долгота 222°34′ W. Остров Св. Бартоломео был на NO 69°, в 74 милях.
Пятница, 31-е. Между двенадцатью и часом дня шли на WNW, глубина уменьшилась с 8 саженей до 5,5, поэтому снова направились к западу, вскоре глубина возросла до 7 саженей. Так продолжалось до 6 часов. С палубы видели землю; западный край ее был на севере, почти в 4 лигах, и, казалось, кончался мысом, а затем поворачивал к северу. То был мыс Св. Августина, или Валсхе-Пойнт [мыс Вале – юго-западная оконечность острова Фредерик-Хендрик], 8°24′ ю.ш., 222°55′ з.д. Убавили паруса, шли на SSW и StW при свежем ветре от SO и SOtO и отдалились от берега на 16 миль, глубина постепенно увеличивалась от 7 до 27 саженей.
В полночь повернули на другой галс, до рассвета шли к берегу. Земли не видно, однако глубина только 5,5 сажени; легли на NW, глубина та же, около 9 часов она стала возрастать до 6,5 и 7 саженей. По моим расчетам, мы отошли достаточно далеко на W от мыса и могли смело идти к северу, воспользовавшись легким ветром от NOtO. К полудню глубина увеличилась до 9 саженей. Обсервованная широта 8°10′ S, она отличалась от счислимой на 10 миль к северу. Вероятно, мы попали в сильное течение, огибающее мыс и идущее не только к северу, но и к западу, иначе мы видели бы землю.
Суббота, 1 сентября. Днем и большую часть ночи свежий юго-восточный ветер, продолжали идти к земле на NO и ONO. В 6.30 отдали якорь на глубине 4,5 сажени, грунт – жидкий ил, как это наблюдалось везде близ побережья. За час до того как мы отдали якорь, с марса заметили пологую землю, протянувшуюся с OtN к SSO.
Слабое отливное течение, идущее к северо-западу, продолжалось до 2 часов ночи; уровень воды упал больше чем на 9 футов. Затем с юго-запада начался прилив, однако уровень воды поднялся незначительно и мало изменился в эту ночь. В 6 часов, когда вступили под паруса, глубина была не больше 3 саженей, но все же мы не видели с палубы земли. Шли к северу при легком восточном ветре. К полудню глубина увеличилась до 10 саженей. С марса видели на юго-востоке землю. Находились на 7°39′ ю.ш., 222°42′ з.д. Мыс Св. Августина был на SW 10°, в 15 лигах от нас.
Воскресенье, 2-е. Днем до 2 часов штиль, затем от NtO подул легкий ветер. Легли к земле на OtN. В 5 часов с юго-запада подул легкий бриз. Легли к берегу на NO. В 3–4 лигах от нас с палубы заметили низкую землю. Поправка компаса 2°34′ О. Незадолго до 8 часов из-за тихого ветра отдали якорь на глубине 7 саженей, грунт – жидкий ил. Днем и вечером появлялись водяные змеи, некоторых из них матросы, находившиеся в шлюпке, подбирали руками. На рассвете подняли паруса и при крепком восточном ветре пошли на NNO. В полдень находились на 7°14′ ю.ш. и 222°30′ з.д., глубина 13 саженей. Генеральный курс NO 24°. За сутки прошли 27 миль.Земли не видно, судя по картам, она должна быть восточнее, но из-за ветра мы не могли лечь на этот курс.
Понедельник, 3-е. При свежем ветре от OtN шли к NtO до 7 часов вечера, когда ветер перешел на SOtS, после чего пошли круто к ветру на OSt и так шли всю ночь. При частых промерах глубина изменялась от 17 до 10 саженей. На рассвете почти в 4 лигах от нас заметили землю, протянувшуюся с NtO на SO; воспользовавшись свежим ветром от OSO и OtS, продолжали идти к земле. Около 9 часов, будучи в 3–4 милях от берега, на глубине 3 саженей легли в дрейф.
Я с м-ром Бенксом и д-ром Соландером отправился на катере на берег, считая необходимым, перед тем как покинуть это побережье (что я собирался сделать в скором времени), высадиться здесь. Задержка на побережье была лишь пустой тратой времени и отвлекала бы нас в сторону от нашего пути. У берега было так мелко, что мы едва могли держаться в виду земли. Покидая корабль, мы не заметили на берегу ничего такого, что свидетельствовало бы о том, что на нем есть поселение, однако, высадившись, увидели свежие следы, а чуть дальше от берега – небольшой навес или хижину, рядом валялась зеленая скорлупа кокосовых орехов. По этим признакам мы заключили, что местные жители находятся неподалеку; нам даже показалось, что мы слышим их голоса в густом лесу, однако мы не рискнули войти в лес, опасаясь засады. С нами была только команда шлюпки, кроме того, часть матросов находилась в четверти мили отсюда на берегу, поэтому мы направились вдоль берега. Не успели мы пройти и 200 ярдов, как на нас напали трое или четверо туземцев, появившихся из леса, который виднелся впереди. Мы выстрелили по ним, островитяне отступили. Убедившись, что не удастся в полной безопасности осмотреть остров, мы повернули к шлюпке, за нами по пятам следовало 60 или, как полагали некоторые, 100 человек. Выходя из леса небольшими группами, туземцы присоединялись к этой толпе, однако нам все-таки позволили добраться до шлюпки. Мы имели время внимательно разглядеть местных жителей. Ростом и цветом кожи они сходны с новоголландцами; волосы у них коротко обрезаны; как и новоголландцы, островитяне ходят обнаженными. Мне казалось, что кожа у них светлее, чем у новоголландцев, но, может быть, причиной тому белая краска, которой они разрисовывают тела; у некоторых кожа была более темной. Вооружены туземцы тростниковыми дротиками длиной около 4 футов с деревянными наконечниками. Но нас больше всего удивило обстоятельство, что у них было оружие, которое давало огонь и дым, действовало оно, как пистолет или ружье, только беззвучно. Впечатление было столь обманчиво, что наши люди вообразили, будто у туземцев есть огнестрельное оружие. Вероятно, они пользуются этим средством, желая воспроизвести действие огнестрельного оружия, ибо в момент нашего появления один из туземцев «выстрелил» из этой штуки. Когда мы, сидя в шлюпке, наблюдали за туземцами, четверо или пятеро из них повторили этот прием, так что казалось, будто они дали залп из мушкетов. Я уверен, что в результате появлялся только дым, но как это происходило и для чего делалось мы так и не знаем. Я полагаю, что в тростнике или куске небольшого бамбука было горючее вещество, которое воспламенялось, когда трубку вращали[220].