11 июля в два с половиной часа дня мы увидели землю, несколько западнее мыса Фэруел. Великолепно вырисовывался высокий изрезанный горный пейзаж. Лед, по-видимому, лежал вплотную к земле. По совету шотландских китобоев, капитанов Мильна и Адамса, я держался дальше от берега, чтобы не попасть в лед. 13-го мы встретили первые ледяные горы — двух одиноких великанов. Те из нас, кто не видывал раньше таких красавцев, конечно, очень заинтересовались, и бинокли переходили из рук в руки.
При виде льда у многих из нас забилась охотничья жилка. В бинокль выслеживалась возможная добыча, и постоянной темой разговоров были рассказы о медведях. Само собой разумеется, в наших ожиданиях выше всего котировался белый медведь; однако, мы были не прочь встретиться и с хохлачом ("клаппмюсс") — большим великолепным тюленем, встречающимся во льдах вдоль берегов Гренландии. Кое-кто из ярых охотников высказывался даже о возможности осилить кита!
15 июля господа охотники удовлетворили, наконец, свою жажду крови. В этот день мы сделали небольшую диверсию в лед и застрелили четырех больших тюленей. Свежее мясо было превосходно на вкус. А красноречие Линдстрема, пустившегося в разговоры о рулете, маринованной свинине и сосисках, подействовало так, что у всего экипажа корабля потекли слюнки! Он заговорил о своих кулинарных подвигах в бытность свою первым коком на "Фраме". К сожалению, речь его шла о прошедшем времени, а мы ждали и надеялись на его подвиги в настоящем. Но пока — увы! Однако — хвала коку "Йоа" — он все-таки зажарил нам много хороших бифштексов!
И не только нам, людям, пришлось по вкусу свежее мясо. Собаки дали явные доказательства того, что и они не постники. Они жрали так, что брюхо раздувалось у них как шар! Особенно отличался Лурвен. Он настоящая свинья и весь перемазан жиром и кровью. И после таких пиршеств, для каждой вахты начинается тяжелая новая работа с полной нагрузкой. Каждый моряк знает эту проблему пребывания собак на борту. Вообразите себе четырех собак за раз и никакой дрессировки и выучки для соблюдения порядка!
Через день мы опять во льду и убили еще семь тюленей. В такое время очень тупятся гарпуны и ножи. Наш изобретательный машинист придумал присоединить точильный камень к машине для спуска лота,[9] которая соединена с лебедкой,[10] и таким образом справляется с заточкой один.
Линдстрем уверяет, что тюленья печенка — деликатес совершенно особенный, поэтому он угощал ею нас днем и ночью. На вкус она, правда, недурна. Когда мы приблизились к "Малой палтусовой банке",[11] машинист, такой же страстный рыболов, как и охотник, привел в порядок рыболовные снасти и устроился в лодке, где демонстрировал высший класс рыбной ловли. Сам он полон радужных надежд и находит поддержку в коке, мы же все относимся к этому несколько скептически. Его торжество было велико, когда он однажды утром действительно поймал маленького палтуса, дивного на вкус.
20 июля мы увидели Суккертоппен. Берег все время сохраняет свой характер высоких разорванных вершин. Жизни здесь больше — то и дело появлялись стаи китов. У берега погода лучше, чем дальше в море — ясно при легком бризе с юга. Температура воды доходит до +4° С. Льда не видно, хотя можно было бы подумать, что постоянный северный ветер, дувший все время на нас, должен был бы пригнать ледяные массы на юг. Может быть, льда вообще нет?
Здесь мы впервые заметили, что компасу нельзя доверять. Это, однако, хорошо известное явление у западного берега Гренландии. Дальше в море он вполне надежен. Причина, конечно, в горах с большим содержанием железа.
24 июля был изумительный день, совершенно тихий и необычайно ясный. Первый действительно летний день со дня нашего отъезда. Мы воспользовались случаем, чтобы вынести наверх весь привезенный из дома свежий хлеб, сложенный в трюме. Много хлеба было попорчено, но мы срезали заплесневевшие части и оставшееся проветривали при всяком удобном случае.
- Впереди виден корабль! — раздается вдруг. И все оживляются. Вытаскиваются все бинокли — а их у нас на борту „Йоа“ много.
- Трехмачтовый корабль! — слышен возглас.
- Ну, нет, не довольно ли будет шхуны!
- Я ясно вижу, что это бриг.
Это, конечно, одно из судов королевской гренландской датской торговой компании, возвращающееся домой.
- Еще одно! — кричит кто-то с биноклем в руках.
10
Подъёмный механизм на корабле, состоят из барабана для намотки троса, привода (рукоятки) и тормоза.