— Маник-ту-ми, Каа-аак-кеа! — Ленивое, равнодушное "маник-ту-ми" слышится в ответ из-под горы оленьих одеял. Он еще не вставал. Видна только макушка с всклокоченными волосами и пара налитых кровью глаз, выглядывающих из-под оленьего одеяла... Внутри все перепачкано грязью и соответственно воняет, поэтому дальнейшая беседа не завязывается. При всем моем желании я не могу жалеть Каа-аак- кеа, его собственная грубость была виной тому, что теперь он живет так одиноко и заброшено. Он часто дурно обращался со своей первой женой, колотил и бил ее, так что она вся ходила в синяках. Она умерла от последних родов, и это для нее было самое лучшее.
Однако, Каа-аак-кеа нашел положение вдовца несколько прискорбным и немного погодя начал присматривать себе жену. Но это не легко сделать в стране, где так мало представительниц женского пола, как у этих эскимосских племен. Поэтому он принял разумное решение поехать за женой к другим племенам. Через несколько месяцев он вернулся с девятилетним ребенком. И этот ребенок был его женой! Как, собственно говоря, там обстояло дело, я не мог выяснить. Сам эскимос говорил, что она будет его женой только через несколько лет — но у меня на этот счет сложилось свое мнение. Жалко было смотреть, как одевался этот ребенок! Девочка носила какие-то старые обноски Каа-аак-кеа, которые, конечно, были слишком велики для нее. Обувка такая же. Девочку били и плохо кормили. Но в один прекрасный день она сбежала. Голодный, почти раздетый ребенок прошел 30 миль, пока не добрался до людей, взявших его к себе. И теперь этот злой человек живет один со своими двумя маленькими мальчиками.
Старший брат, Акла, был во много раз лучше своего брата Каа-аак-кеа, хотя и он тоже не служил украшением племени. Он был женат на "Пандоре", самой большой и самой сильной даме во всем племени. Очевидно, это-то ее свойство и мешало Акле обращаться с ней по примеру своего брата. По-видимому, брак этой супружеской четы не отличался от других "счастливых" браков. Жена главенствовала нераздельно, а муж слепо повиновался. Эта самая дама и сыграла такую выдающуюся роль в жизни нашего друга Талурнакто. Ее-то прелести и сбили его впервые с пути долга, и сила этих же прелестей оставила на бедняге следы за то время, пока он играл в доме Аклы роль добавочного мужа. Талурнакто был самым маленьким человеком из племени нетчилли, а Пандора — великаншей.
Впрочем, эта самая Пандора не вела образцового хозяйства. Ребята у нее были грязны и безобразны, а одежда Аклы тоже не всегда безукоризненна.
Третий брат, Ойара, был лучше всех и один из самых приятных типов среди племени. Ему, вероятно, было лет 27. Он был высок ростом, смугл, с милой и привлекательной улыбкой. Он и его лучший друг Ахива были самыми большими франтами.[56] У обоих были молодые, красивые жены — Ало-Ало и Алерпа. Когда я впервые встретил эти две супружеские четы, Ойара был женат на Ало-Ало, — едва ли мне когда-либо приходилось видеть более влюбленную пару! Когда же я немного спустя встретил их опять, обстановка уже переменилась. Ало-Ало сидела теперь на месте хозяйки дома в палатке Ахивы. Я поспешил показать им, что вероятно тогда я ошибся или ошибаюсь теперь, но маленькая кокетка склонилась к мужу, взяла его голову в руки и потерлась с ним носами, как бы говоря: „Видишь! Здесь не может быть никакой ошибки“. „Потереться носами“ это по-эскимосски то же самое, что поцеловаться по-европейски... Конечно, я сразу сдался. Такие вещи довольно обычны и в „стране белых“. Впрочем, это был единственный случай обмена женами, который я видел собственными глазами.
Оба мужа были искусными охотниками, а их жены, несмотря на свою юность, хорошими хозяйками. Их палатки стояли рядом на чудесной полянке, располагавшей к любви.
На выдающемся мысу, как раз у реки, стоит еще одна палатка. Она принадлежит, вероятно, какому-нибудь богатею, так она необычайно велика и красива. Хозяин ее удачно ловил рыбу; по-видимому, он заботится и о будущем, что не совсем обычно у эскимосов. Для просушки у него повешены длинные ряды прекрасных форелей и мелких лососей. Далеко слышен смех самого владельца, Качкочнелли. Он средних лет — между 40 и 50 годами и уже дедушка. Нельзя назвать его красивым, скорее наоборот. Он среднего роста, несколько толстоват, и его отличительным признаком является краснота вокруг глаз. Он всегда остроумен и весел.