В то время во многих социал-демократических организациях и группах зрели мысли о создании марксистской партии рабочего класса России, крепло стремление объединить местные социал-демократические организации. Киевская организация, уцелевшая от разгрома, взяла на себя инициативу. И вот в марте 1898 года в Минске открылся I съезд партии, которую решено было назвать Российской социал-демократической рабочей партией. I съезд РСДРП, как известно, партии создать не смог, но провозгласил ее создание. В Киеве начала выходить нелегальная общерусская «Рабочая газета». Первый номер был послан Плеханову, который тотчас же ответил редакции. Он приветствовал цели газеты, но и предупреждал против «экономизма», который распространялся все шире и шире. «Ваш орган посвящен обсуждению общерусских задач социал-демократического движения. Это показывает, что и вы не ограничиваете вашего поля зрения местными делами; это очень хорошо. Сближение местных групп, слияние их в стройно организованное целое стало теперь необходимым условием дальнейших успехов русской социал-демократии… Если я не ошибаюсь, в настоящее время наши русские товарищи не всегда помнят ту чрезвычайно важную мысль Маркса, что всякая классовая борьба есть борьба политическая. Забыть об этом хотя бы только на минуту можно лишь тогда, когда местные групповые дела и практические задачи текущего дня сосредоточивают на себе все внимание деятелей. Я уверен {что орган}, посвященный обсуждению общерусских интересов, будет способствовать устранению также и этой слабой стороны нашей социал-демократии».
I съезд РСДРП предложил «Союзу русских социал-демократов за границей» вступить в партию и быть ее заграничным органом. В письме союзу особо отмечалось: «Принимая во внимание плодотворную литературную деятельность В. И. Засулич, Г. В. Плеханова и И. Б. Аксельрода, съезд глубоко чтит в них основателей русской социал-демократии».
Один из участников съезда, П. Л. Тучапский, вспоминал, что 3 марта они собрались на прощальную вечеринку. Кто-то предложил тост:
— Пусть вновь созданная партия не будет мертворожденным детищем.
Потом слово попросил Тучапский.
— Товарищи! В этом году кончается пятнадцать лет со дня выхода в свет книги «Социализм и политическая борьба». Мы все стали социал-демократами под влиянием произведений Маркса, Энгельса и Плеханова, в том числе и этой книги. Давайте пошлем Георгию Валентиновичу в связи с этим приветствие.
Предложение было всеми принято.
Плеханов получил телеграмму с приветствиями после возвращения из Цюриха, где он вместе с Аксельродом готовил «Майский листок». Он уже знал о съезде, так как еще во время заседаний было послано конспиративным путем — в зашифрованной газете — письмо, написанное делегатом съезда Александром Кремером: «Только что кончился съезд представителей соц. — дем. организаций в России; постановлено образовать российскую социал-демократическую партию; заграничный — ваш — союз объявить членами партии и заграничным органом».
Манифест и решения съезда были отпечатаны в виде листовки, посланы за границу и в июне были перепечатаны в «Листке работника» — органе «Союза русских социал-демократов за границей». Плеханов принял меры, чтобы об этом важном событии было напечатано во всех главных социалистических газетах Европы.
В этих условиях особенно важно было, чтобы «Союз русских социал-демократов за границей» занял по принципиальным вопросам марксистскую позицию. Но «молодые» члены союза, склонившиеся к «экономизму», все больше выявляли свое оппортунистическое лицо, опираясь при этом на западноевропейский ревизионизм.
В 1898 году состоялся I съезд «Союза русских социал-демократов за границей». «Старики» оказались на нем в меньшинстве. Плеханов не смог на него приехать, он опять тяжело заболел, а Аксельрод и Засулич не дали должный отпор «экономистам», которые уверяли, что за ними идет большинство социал-демократов России. Павел Аксельрод ушел со съезда, не дожидаясь конца, сославшись на плохое самочувствие. Вера Засулич сидела молча, подавленная и растерянная. Она накануне съезда поссорилась с Плехановым из-за его непримиримости к «экономистам». Засулич считала, что нужно передать «молодым» редактирование популярных брошюр для рабочих. Плеханов заметил, что это даст возможность оппортунистам засорять головы сознательных пролетариев России и что они — члены группы «Освобождение труда» — не имеют права на такое попустительство.
Узнав о соглашательской позиции Засулич, Плеханов перестал ей писать. Через некоторое время он получил весточку от Аксельрода, в которой тот извещал, что Вера Ивановна больна, у нее сердцебиение, лихорадка и слабость. Он считал, что причина такого состояния Веры Ивановны — жестокий тон последнего послания Плеханова. И хотя Аксельрод дал слово Вере Ивановне не сообщать Плеханову о ее состоянии, но положение было угрожающим, и он нарушил свое обещание. Кончалось письмо так: «…теперь я прямо говорю тебе: выпиши ее в Женеву и постарайся успокоить, приласкать ее. Ее страшная искренность в связи с ее расшатанными нервами делают из нее мученицу, страдалицу в буквальном смысле. Я предупреждаю тебя, чтобы тебе не пришлось самому мучиться в случае какой-нибудь беды».
Получив письмо Аксельрода, Плеханов написал Вере Ивановне, попросил приехать в Женеву.
Сведения о разногласиях между группой «Освобождение труда» и союзом доходили и до России. В. И. Ленин писал из ссылки Потресову 27 апреля 1899 года: «Страшно вредно, по-моему, что этот спор с ультраэкономистами не попал вполне и целиком в печать: это было бы единственное серьезное средство для выяснения дела и установления известных точных принципиальных положений. А то теперь хаос полный!»[34]
Через несколько месяцев Ленин приехал за границу (в 1900 году) и узнал о всех обстоятельствах этой борьбы. Он в письме к Надежде Константиновне Крупской называл борьбу «экономистов» нечестной, потому что они «…пользовались своими связями и своими практическими ресурсами для того, чтобы оттирать группу «Освобождение труда», для того, чтобы ее нежелание пропускать «позорные» идеи и позорное недомыслие объявлять нежеланием пропускать всякие «молодые силы» вообще. Эта борьба против группы «Освобождение труда», это оттирание ее велось втихомолку, под сурдинкой, «частным» образом, посредством «частных» писем и «частных» разговоров, — говоря просто и прямо: посредством интриг, потому что вопрос о роли группы «Освобождение труда» в русской социал-демократии никогда не был, никогда не будет и никогда не может быть частным делом»[35].
В течение двух лет Плеханов и его соратники боролись против «экономистов». Они выступали на собраниях, вели обширную переписку, часто встречались с единомышленниками и теми революционерами, которые еще не определили свое отношение к «экономизму». Эти методы были вызваны тем обстоятельством, что типография группы еще ранее была передана администрации союза.
Еще в 1898 году один из лидеров «экономистов», С. Н. Прокопович, прислал Аксельроду свой отзыв на его книгу «К вопросу о современных задачах и тактике русских социал-демократов». Этот отзыв превратился в целую брошюру, в которой очень ярко выявились его оппортунистические взгляды. П. Аксельрод написал Плеханову, что он хотел бы сам подготовить ответ: «Как ни слаба брошюра нашего демагога, она младенческие и запутанные головы наших социал-демократических недорослей может легко еще более спутать. Стало быть, поход нужно повести немедленно — враг должен быть с первых же ударов смертельно ранен и уничтожен… Я полагал, что нанести окончательный смертельный удар — это, разумеется, будет твое дело, но первую рану причинить приходится мне. Но Вера Ивановна думает, что лучше всего было бы баталию предоставить тебе».
Плеханов очень обрадовался боевому настроению своих друзей. В ответном письме он указывал, что начать борьбу должен Аксельрод, а он, Плеханов, продолжит. Здесь же Плеханов пишет: «По правде сказать, здорово я сердился на вас обоих в течение этого времени, а теперь мне ужасно хотелось бы повидаться с вами. Жаль только, что нельзя: я воюю теперь с Бернштейном».
Но тогда этот план не удалось осуществить. После съезда «Союза русских социал-демократов за границей» Аксельрод и Засулич не захотели участвовать в его деятельности. Но Плеханов не был согласен с такой пассивной тактикой. Вопрос стоял так остро, что эти разногласия могли привести к распаду группы «Освобождение труда». Плеханов написал Аксельроду и Засулич: «Я останусь в союзе, пока меня не прогонят или пока я не прогоню своих врагов. Для меня это дело окончательно решенное… Если вы хотите принять участие в предстоящей борьбе — хорошо: нет — я один пойду той дорогой, идти по которой велит мне мой долг революционера».