Послесловие
Повесть "Племянник Витгенштейна" (1982) — один из несомненных шедевров Томаса Бернхарда (1931–1989), вобравший в себя едва ли не всю проблематику его творчества. Формально представляя собой воспоминания рассказчика об умершем друге, повесть на самом деле с равной полнотой воссоздает характеры и этого друга, и рассказчика, одновременно исследуя экзистенциальную парадоксальность человеческой жизни вообще. Рассуждения же о постановке одной из бернхардовских пьес в венском Бургтеатре (на последних страницах повести) перекликаются с произведениями Бернхарда, посвященными роли искусства и художника в современном обществе (прежде всего с пьесой "Минетти", 1976). Повесть написана в типичной для Бернхарда манере долгого кружения вокруг одного образа (или одной мысли), с постепенным выявлением всех его аспектов и незаметным — по ассоциации — соскальзыванием к новому "витку". Здесь все построено на предельной гиперболизации описаний, которые всегда отчасти соответствуют действительности[50] (и именно из-за наличия "ножниц" между правдой и ее преувеличением, подчас доведением до абсурда провоцируют читателя на ответную реакцию, на формулирование собственной позиции по отношению к обсуждаемой проблеме), но в конечном итоге переходят в свою противоположность: герои повести "ставят под вопрос" все и вся именно потому, что сами ощущают себя кровно связанными с тем, что становится объектом их критики. Это комплекс "любви-ненависти", отталкивания от собственного прошлого (и прошлого своей страны), постоянного его преодоления — бесконечный процесс "корректуры", корректирования собственной жизни, неизбежно, по мысли Бернхарда, завершающийся "(само)изничтожением". ("Корректура" и "Изничтожение" — так называются посвященные этой проблематике романы Бернхарда, написанные в 1975 и 1986 годах).
В бернхардовской прозе вообще и в "Племяннике Витгенштейна" в частности поражает то, что эта проза — будто бы — написана нарочито некрасиво, ибо в ней нарушаются чуть ли не все привычные для пишущего запреты: бесконечно повторяются одни и те же слова, изобилуют причастия и превосходные степени прилагательных, громоздятся многоступенчатые придаточные предложения. Видимо, дело здесь в том, что Бернхард экспериментирует с возможностями устной речи: он пытается передать интонацию, ломая "красивую" речь ради того, чтобы до предела повысить силу ее эмоционального воздействия (среди прочего — за счет повторов, организующих текст структурно). И чтобы высказать то, что в традиционных текстах словами передать не удается. Неслучайно главный герой его пьесы "Лицедей" говорит: "Я теперь больше интересуюсь / молчанием / ну и искусством слова конечно/то бишь словами/и молчанием между ними".[51] Интересно, что аналогичными (по сути, а отчасти и по форме) экспериментами занимался старший современник Бернхарда Арно Шмидт (1914–1979), тоже, между прочим, деливший свои тексты на интонационные отрезки. В теоретическом же плане проблему соотношения текста и того, что остается за ним, исследовал любимый философ Бернхарда — Людвиг Витгенштейн (1889–1951).
При всей философской глубине и формальном экспериментаторстве повесть "Племянник Витгенштейна" носит автобиографический характер, материалом для нее послужили действительные отношения Томаса Бернхарда с самыми близкими ему людьми: Паулем Витгенштейном (племянником философа Людвига Витгенштейна), который изучал математику в Венском университете, но потом, в тридцать пять лет, психически заболел; дедом Бернхарда, писателем Йоханнесом Фроймбихлером, оказавшим на своего внука огромное влияние, и Хедвиг Ставяничек (1894–1984; в повести она не называется по имени, но упоминается как "самый близкий мне человек"), которая, познакомившись с Бернхардом в 1949 году, до самой своей смерти помогала ему и поддерживала с ним очень тесные, хотя и не всегда простые (как явствует из их переписки) дружеские отношения.[52] Реальны и описанные в повести события: в 1967 году Бернхард действительно лежал в больнице на Баумгартнерхёэ, где ему была сделана серьезная операция; вручение Бернхарду Австрийской государственной премии и скандал с министром просвещения Теодором Пифль-Перчевичем датируются 1968 годом; эпизод с Грильпарцеровской премией — 1972-м; премьера "Охотничьего общества" в Бургтеатре — 1974-м.
Известный немецкий литературный критик Марсель Райх-Раницки охарактеризовал повесть "Племянник Витгенштейна" следующим образом: "Никогда еще Бернхард не писал с таких дружественных по отношению к человеку позиций, никогда не был таким нежным".[53] Французский режиссер Патрик Гинан, которому довелось лично познакомиться с Бернхардом, поставил "Племянника Витгенштейна" как спектакль-монолог: в 1991 году — в Париже, несколько позже — в Риме, в марте 2001-го — в Вене, в Народном театре, с Тони Бёмом в роли Томаса Бернхарда.
50
О реальной подоплеке тех политических претензий, которые герои Бернхарда предъявляют Австрии, см.: Franz Krahberger. Virtueller Faschismus (в Интернете).
51
Томас Бернхард. Видимость обманчива и другие пьесы. Перев. М. Рудницкого. М., 1999, с. 590. (Курсив мои — Т. Б.)
52
Об отношениях Т. Бернхарда с этими людьми см., например: Caroline Streicher. Lebensmenschen!? Beziehungen zwischen Autobiographic u. Werk Thomas Bernhards. Fachsbereicharbeit aus Deutsch 1999/2000; Thomas Bernhard und seine Lebensmenschen. Materialien zu Ausstellung im StifterHaus Linz (обе работы в Интернете).
53
Thomas Bernhard. Wittgensteins Neffe. Frankfurt a. M.t Suhrkampf Taschenbuch, 1987 (последняя страница).