— Барбара с самого начала говорила, что ты готов сесть задом на раскаленную сковородку ради своей невесты, но, похоже, сам об этом не знаешь.
Браунинг хотел было послать его к черту, но необходимость довериться кому-нибудь взяла верх над природным отвращением к выворачиванию души наизнанку.
— Барбара видит слишком много и слишком хорошо, спасибо большое.
— Что ты собираешься делать?
— Колби сыграет в теннис моими потрохами, если у нее будет такая возможность. Ни черта я не буду делать.
Тарн сосредоточенно изучал свои идеальные ногти, пытаясь решить, что именно сказать ему.
— Ты нужен Колби, но ей не понравится, что я говорю тебе это, — Мэйтлэнд решил проверить своего друга. — У меня есть письма от твоей матери и Джона Лира, а Билл Лоуренс находится на пути в Броули.
Нэвил чуть не вытряхнул Мэйтлэнда из кресла, намереваясь разом выбить из него все подробности.
— Колби больна?
Мэйтлэнд пространно рассказал ему о всех событиях, происшедших с того момента, как Колби вернулась из Франции.
— Я еду!
— Только со мной. — Тарн поднялся и подхватил Нэвила под локоть.
У дверей их поджидал двухколесный экипаж новейшей конструкции, запряженный парой лошадей. Мэшлэнд, как обычно, опережал события на два шага.
Глава 41
Леди Мириам не знала, кто ее беспокоит больше: невестка на грани срыва, или Мэтью, пребывавший в полубессознательном состоянии. Ее ежедневные визиты были настоящим испытанием.
— Говорю тебе, Сильвия, что несчастье витает над этим домом, — сказала старая леди как-то за завтраком в Броули. — Колби выглядит рассеянной и как будто ждет чего-то, что никогда не произойдет.
— Я пыталась поговорить с ней, но она и слышать ничего не желает, — сокрушалась Сильвия. — Она встает раньше служанок, а ложится спать далеко за полночь. Что будет с ней самой и с ее ребенком?
Вскоре появились Колби и Джон Лир, вернувшийся после короткой поездки со строителями вокруг поместья. Они прикидывали, что нужно сделать в коттеджах арендаторов. В поместье стучали молотки, по подвалам и крышам туда-сюда снова рабочие.
— Мне не передавали каких-либо сообщений? — спросила Колби. Этот вопрос она задавала каждый раз, когда откуда-нибудь возвращалась.
Пожилые леди качали головами.
— Черт бы его побрал!
— Что тебя так беспокоит? — спросила леди Мириам, давая понять, что ее не проведешь.
— Ничего такого, что могло бы вас огорчить, — поспешила заверить Колби. Доверяться кому бы то ни было не входило в ее планы, а ожидание весточки от Пирса становилось непереносимым. Она извела Эванса, но управляющий не мог объяснить странное молчание Шэда. Они пришли к одному и тому же заключению: Пэнэман нашел Пирса раньше, чем тот его. Об этом было даже страшно подумать.
Колби извинилась и поспешила к Мэтью. Мазь, которую она сделала из смолы, помогала, но не настолько, чтобы ей успокоиться.
* * *Мэтью продолжал страдать молча, не желая огорчать домашних и леди Мириам, которая почти все время была где-то неподалеку. Колби набиралась решимости для разговоров с доктором Ридом, который отнюдь не одобрял безрассудного использования рекомендованного не им средства. Зловоние гниющей плоти, стоявшее в комнате, грозило очередным приступом тошноты, и она знала, что это запах начинающейся гангрены.
Колби сидела рядом с братом, и, поглаживая его руку, говорила о планах на будушее. Джон Лир обещал найти репетитора, чтобы подготовить его и Марка к поступлению в Итон. А когда рабочие закончат, у него будет свой собственный маленький кабинет — как раз то, что будет соответствовать его замкнутому характеру.
Мэтью был так похож на своего отца. Постоянно погруженный в книги, он был счастлив затеряться в другом мире. Колби хотела рассказать ему о докторе, которого вызвала леди Мириам, но доктор Лоуренс не появлялся сам и не присылал сообщений, и Колби боялась напрасно пробуждать надежду у мальчика. Достаточно уже и того, что она сама не находила себе места. С улицы послышался топот копыт, а затем в прихожей зазвучали мужские голоса, и Колби обещала вернуться, как только выяснит, кто там приехал. Единственное, чего ей сейчас не хватало, так это гостей.
Леди Мириам, Сильвия и Марк в прихожей суетились вокруг Нэвила, Тарна Мэйтлэнда и еще одного человека. Все говорили одновременно. При виде этого зрелища Колби почувствовала, как кровь прилила к голове, и ей пришлось прислониться к стене, чтобы не потерять равновесие. Он приехал. Он услышал ее мольбы, и если только он подаст ей знак и она сможет двинуться с места, то бросится в его объятия. Он все уладит, ее викинг.