– Как ты мог?! – Тархон потряс его за плечи. – Хотел, чтобы Каллий потерял свое место? Вместо этого ты сам себя погубил. Ты свел на «нет» труд дюжины людей, все то время и внимание, которое мы тебе уделили. В стенах этого дворца тебе не служить никогда.
Глаза Эразма отчаянно пытались перехватить взгляд Каллия, холодный и недоступный.
– Ты же сам сказал, что хочешь переплыть океан, – напомнил Каллий.
Три дня Эразм провел взаперти – наставники приходили и уходили, рассуждая о его дальнейшей судьбе. А потом случилось немыслимое.
Без свидетелей, без церемоний на шею Эразму надели золотой ошейник и обрядили в шелковые одежды раба, которые он еще не заработал и не заслужил.
Объявив Эразма обученным рабом на два года раньше срока, его отсылали прочь.
Дрожать он начал, лишь попав в комнату с белыми мраморными стенами в незнакомой части дворца. Звуки здесь отдавались странным эхом, как в огромной пещере с водой. Эразм попробовал оглядеться, но силуэты расплывалась, будто пламя свечи за волнистым стеклом.
На припухших губах до сих пор ощущался тот неистовый поцелуй.
Постепенно Эразм понял, что в комнате готовятся к чему-то важному. Рядом с ним были и другие рабы-ученики. Он узнал Астакоса и Нарсиса. Нарсис, простоватый, но очень добрый парень лет девятнадцати, золотой значок не получил бы никогда. Зато он мог прекрасно прислуживать за столом или, благодаря терпеливому отношению к младшим ученикам, однажды стать наставником.
Обстановка в комнате царила странная: снаружи то и дело доносились резкие звуки. То громче, то тише звучали голоса свободных людей, господ, в общество которых Эразма прежде не допускали.
– И так все утро, – шепнул Нарсис. – В чем дело, никто не знает. По слухам… во дворце были воины. Астакос говорит, что видел, как они выспрашивают у Адраста имена рабов, принадлежащих Дамианосу. Тех, кто носит значок со львом, увели прочь. Мы думали, ты будешь в той группе, а не здесь, с нами.
– Но где мы? Зачем нас… Зачем нас сюда привели?
– Так ты не знаешь? Нас отправляют за океан. Двенадцать учеников: юношей и девушек.
– На Истиму?
– Нет, вдоль побережья, в Вир.
На миг Эразму показалось, что звуки извне стали громче. Где-то далеко лязгнул металл, потом еще раз. Что означает этот лязг, Эразм не понял и, посмотрев на Нарсиса, увидел его замешательство. У Эразма возникла глупая мысль, что Каллий точно знает, в чем дело, что нужно спросить у Каллия. Тут и начались крики.