Кирилл, — непонятно, каким чудом, смог договориться, чтобы меня взяли на работу в «Звезду», — самый крутой, самый шикарный ресторан на всем острове! Да сюда даже вход стоил таких огромных денег, что еще при жизни родителей о том, чтобы посмотреть на эту роскошь лишь одним глазочком, можно было только мечтать!
Говорили, что позолота, которой украшено все внутри «Звезды» на самом деле действительно была золотом, а не краской, настоящим золотым напытением, — потому «Звезда» и называлась золотой.
А еще говорили, что это место принадлежит страшному и очень влиятельному бандиту, — но я уже успела понять, что большинство тех, кто живет бедно, считает всех, богаче себя, ворами и бандитами, — так что особенно не заморачивалась по этому поводу. Таковы люди.
Правда, когда передо мной появился этот самый Сармат, — какого-то нееловечески огромноего роста, лысый, с безобразным шрамом через все лицо, с черной бородой и злыми, черными глазами, которые оценивающе сузились при первом же его взгляде на меня и за одну секунду будто раздели полностью, пробежав глазами по губам, шее, груди, ниже по животу, остановившись между ног, — и я тут же пожалела, что пришла в обтягивающих джинсах, — Сармат буквально поедал глазами мой лобок, и только теперь я ощутила, насколько же он обтянут стрейчевой тканью, скользнули по ногам, еще ниже, — и я уже чувствовала себя не просто раздетой, а прямо таки облапанной, причем так грязно, что захотелось сбежать и никогда больше сюда не возвращаться.
Но…
— Подходишь, — Сармат блеснул ослепительной улыбкой, которая, правда, не затронула глаз.
И даже не двинулся в мою сторону, хоть я уже настроилась на худшее, — на то, что он протянет таки ко мне свои огромные лапы, и мне будет уже не вырваться, — разве что кричать и звать на помощь.
— Пока поработаешь на кухне, помогать будешь, — так, на подхвате. Потом… — кажется, он задумался, а я затаила дыхание.
Неужели сбудется то, о чем я даже не мечтала?
Я попаду на кухню лучшего ресторана острова?
Буду помогать шеф-повару, о мастерстве которого ходят легенды?
Научусь готовить такие же шедевры, как он, и… И, может быть, — со временем, конечно же, не сразу, — открою таки свой собственный рестораничик? Ну, или хотя бы скромное кафе где-нибудь на берегу?
Да я сейчас была готова расцеловать и Игоря и Кира и даже этого, такого страшного Сармата!
Не понимаю, — и зачем брат так яростно спорил с Кириллом и так был против этой работы?
— Потом пущу тебя в нижний зал. Официанткой, — Сармат вздернул бровь, явно увидев мое разочарование.
— ты что думаешь, — тут так просто взлетают, а? На самый верх — с первого дня? Многие вообще с мытья полов здесь начинают. А многие так никогда и не доходят до третьего этажа.
Ну, да, наверное, он прав. Да и я практически на любую работу в нашем положении готова. Может, и Игорь что-то себе подыщет, чтоб не пришлось ему зарабатывать на боях без правил? Вот бы даже охранником сюда… Было бы просто здорово!
— Что вы, я рада любой возможности, — выдыхаю, опустив голову. Не дай Бог, еще выгонит! Кир ведь, наверное, очень постарался, чтобы его уговорить взять меня! А этаж… Какая мне вообще разница, на каком этаже разносить еду? Главное, чтобы все были довольны, а я здесь осталась!
— Танцевать умеешь? — хмуро сводит брови Сармат.
Кажется, я его все же разозлила.
— Ннет, — качаю головой.
— Научишься. Хотя, — и снова этот прищуренный, почерневший прямо взгляд, облапавший меня скользким касанием с головы до пят. — Может, тебе и не придется, — и снова усмехнулся. Правда, от его усмешки меня почему-то пробрал неприятный холодок. — Иди. Завтра к восьми чтоб была на кухне. Работа — с восьми вечера и до утра.
— Сспасибо, — только и пролепетала, стараясь не убежать от него прямо-таки бегом.
И снова эту ночь Кир провел в моей постели.
Целовал, — с нажимом, страстно, — и я видела, как он вспыхивал, будто пожар, как огонек на целой пачке спичек, зажженных одновременно.
Его руки скользили по моему телу, прикасаясь слишком настойчиво, слишком жадно, — но и в этот раз он услышал мое тихое, слабое «нет».
Если откровенно, — меня его реакция слегка пугала.
Не об этом мечтала я с Кириллом, совсем о другом.
О вечерах, — да пусть даже ночах до рассвета на пляже. О том, чтобы разжесь костер и просто сидеть рядом, — обнявшись или взявшись за руки. Или валяться, накрывшись теплым пледом и смотреть на звезды.
О сладких поцелуях на набережной во время долгих прогулок.
Да хоть о том, чтобы сходить куда-то на мороженное, наконец!