- Как ты думаешь, зачем природа дала козлу такие громадные рога? - обратился Ашот к Гагику.
- Зачем? Да затем, чтобы вырывать из твоих рук шапку.
Шушик фыркнула.
- А еще зачем? - не реагируя на шутку, спросил Ашот.
- Для того, чтобы побеждать своих соперников козлов, - уже серьезно ответил Гагик.
- Еще?
Никто не отозвался. Тогда Ашот решил сам рассказать то, что знал.
- Как-то мой отец, охотясь, загнал козлов на вершину одной из скал, - начал он. - Бежать назад они не могли, боясь попасть под ружье, впереди была пропасть. И они кинулись в нее. Я было обрадовался, думал - разбились и лежат под скалами, а отец страшно рассердился: «Ушли из наших рук!» Мы со скалы посмотрели вниз - ни одного, все удрали! Спрашиваю я у отца: «Как же так? Как они ног не переломали?» - «Да ведь они не ногами, а иногда и головой вниз кидаются», - говорит он. Вот, поглядите-ка сюда, какие толстые и крепкие у них рога, - предложил ребятам Ашот. - Видите зарубки? Это от камней. Как только увидят козы, что другого выхода у них нет, так, случается, и бросаются головой вниз. А если бы они на ноги падали, конечно, не встали бы.
- А почему у домашнего козла не такие рога? - спросила Шушик.
- Но ведь наши козлы не дерутся и со скал не кидаются, - ответил Асо;
- А теперь, - продолжал Ашот, - попробуем узнать, сколько лет было этому козлу, Шушик, как ты думаешь?
Огромному животному с толстой шеей и почти метровыми рогами, по мнению Шушик, могло быть лет тридцать. Но на всякий случай она сбавила половину:
- Пятнадцать.
Асо рассмеялся:
- Да разве бывают козлы таких лет? Погоди-ка, я сосчитаю кольца на рогах. Один… два, три… семь, восемь… Восемь лет ему было, старый уже.
- Но почему эти кольца расположены неровно? Посмотрите. - Шушик смерила пальцами. - Вот это в два раза шире.
- Погоди-ка, прежде чем ответить, я пошевелю мозгами. - Приставив палец ко лбу, Гагик начал думать. - С питанием это связано? - спросил он у Ашота.
- Конечно.
Ребята осмотрели одно за другим все кольца на рогах козла, стараясь припомнить, какая растительность была на лугах в прошлые годы.
До годов младенчества козла они, конечно, не добрались - кто знает, какое лето было семь-восемь лет назад! Климатические изменения последних лет совпадали, однако, с «показаниями» козлиных рогов. Расстояния между кольцами в засушливые годы были короче, в урожайные - длиннее.
- Вот какое открытие мы сделали. Напишем о нем в газету, - воодушевился Ашот, - и наше сообщение будет основано на изучении этих рогов. Шушик, бери карандаш.
Костер мягко потрескивал, глиняный горшок слабо вздрагивал, и выходивший из него пар распространял мягкий, приятный аромат.
- Не пора ли попробовать? - смиренно спросил Гагик.
- Поздно, уже спать пора. Мы и так слишком много шашлыка съели, а перед сном наедаться вредно, - сказал Ашот.
- Поздно? В Лондоне в два часа ночи жареное мясо едят, честное слово! Я в одном журнале читал!
Но Ашот был непоколебим.
- Ну-ка, Асо, спой нам лучше хорошую курдскую песенку, - обратился он к пастушку.
И Асо, как обычно отвернув лицо в темный угол пещеры, звучным голосом начал:
Долго и нежно пел пастушок. Когда он кончил, Гагик уже обжег в огне свои чашки и, перед тем как лечь спать, снова начал приставать к Ашоту:
- Наши деды всегда ели хаш рано утром, на рассвете.
- А что нам до дедов? Вот когда взойдет солнце, тогда и будем есть, - упрямился Ашот.
- Нет, недооцениваешь ты, парень, опыт наших предков, - сказал Гагик и, поняв, что толку не будет, снова занялся корзинкой, над которой начал работать накануне.
Разгоняя скуку, с увлечением плели корзины остальные ребята. Они словно соревновались: каждый старался закончить раньше другого и сделать лучше, красивее.
Раздался победный возглас Ашота:
- Ну, моя готова! - И он понес в угол пещеры большую тяжелую корзину.
Но никто не мог плести такие корзины, какие выходили из-под тоненьких, гибких пальчиков Шушик, которые умели и шить, и хорошо рисовать, и красивее всех в классе писать.
Из прутьев разной толщины и разного цвета Шушик сплела такую корзинку, что и самые требовательные мастера удивились бы. А о пастухе Асо и говорить нечего. Он стоял и, разинув рот, в немом удивлении созерцал работу девочки - корзинку с цветным кантом, с отделкой, с крышкой.