Ещё один незнакомый Ясне обережник в ответ пожал плечами.
– Не поспеваю жиры копить. Этих, стало быть, в Цитадель? – Он кивнул на сани.
Ясна бросила растерянный взгляд на мужа, сидящего на облучке́[1]. Лицо его было спокойно, словно ничего особенного не происходило. Словно не о них нынче говорили, как о скотине, которая ничего не слышит и не понимает.
Меж тем незнакомый колдун направил своего коня вперёд, приблизился к Славену, наклонился и небрежно, не спрашивая позволения, отогнул ворот тулупа. Протянул между пальцами шнурок висящего на шее оберега. Чему-то усмехнулся, выпрямился в седле и повернулся к Велешу.
– До Ирени вместе доедем?
– Вместе, – отозвался Елец, который со вчерашнего дня почему-то избегал глядеть Ясне в глаза.
Нешто стыдно ему, что с места их сорвал? Нет, не в том дело. Но какое-то неловкое отчуждение пролегло между двумя сторожевиками и обитателями лесной заимки. Будто рассорились на пустом месте, а потом всем стало совестно, но вести себя как обычно уже не получалось.
Хранители, да что же происходит?!
Девушка, которую назвали Лесаной, тронула пятками лошадку и приблизилась к саням.
– Вы уж простите его. – Она кивнула на своего спутника. – Тамир иной раз про вежество забывает. Он науз по привычке проверил: надёжно ли заговорён. Всё-таки не у каждого оберег должным образом начитан, а дорога дальняя. Меня Лесаной зовут.
– Ясна.
– Славен. – В голосе мужчины слышалась благодарность.
Обережница улыбнулась и сызнова обратилась к женщине:
– Дозволь и твой посмотрю.
Ясна поспешно пошарила под одёжей и вытянула тёплый от касания с телом оберег. Лесана скользнула по нему пальцами, грустно улыбнулась, посмотрела на Славена и сказала:
– Дельно.
Женщина заметила, как на миг окаменело лицо мужа.
Но обережница тут же продолжила:
– До Ирени вместе доедем. Оттуда мы с вами в Цитадель подадимся, а Велеш с Ельцом обратно в город.
Осенённые двинулись вперёд. Ясна нет-нет да бросала удивлённые взгляды то на оружную девушку в мужицком платье, то на её спутника, то на мужа, который был задумчив и молчалив.
Ирени достигли ещё до наступления сумерек. Весь стояла на пересечении двух большаков, и жили здесь тем, что пускали на ночлег путников. Перед воротами Велеш спешился и начал шарить над сугробами. Видать, что-то обронил. Остальные терпеливо ждали. Наконец колдун махнул, призывая двигаться дальше. Сани выкатились на широкую улицу, но Ясна краем глаза заметила, что Тамир отстал и въехал в ворота последним. А перед тем тоже спешился и пошарил в снегу.
Приезжих разместили в гостевой избе, выделили две комнатёнки. Ясна-то, глупая, думала, что их со Славеном положат вместе. Куда там! С ней осталась обережница, а мужчины отправились в другую горницу.
Устраиваясь на своей лавке, женщина с трудом сдерживала слёзы. Тревога поселилась в сердце. Тревога и страх. А от непонимания происходящего ещё и беспомощность.
– Ясна, – тихо позвала её Лесана.
– А? – Она постаралась, чтоб голос звучал спокойно, но вышло всё равно сдавленно, с отзвуком рыданий.
– Ты любишь мужа?
Чудной вопрос!
– Как же его не любить? – Голос женщины дрогнул.
– Всякое бывает, – сказала задумчиво обережница.
– Бывает. Но меня за него не силой отдали. Сама пошла. И стой поры ни дня не пожалела.
Девушка помолчала, а потом сказала:
– Редко так бывает. Иных счастье лишь поманит, а потом отвернётся.
С этими словами она уткнулась лбом в сенник и больше не произнесла ни слова.
А Ясна ещё долго лежала без сна и смотрела в потолок. От короткого разговора тревога лишь усилилась. Пойти бы к Славену, но разве сунешься в комнату, где мужики одни? Да они уж, поди, и спят давным-давно. А в уме всё кружились, всё бередили душу слова обережницы. И отчего-то вдруг подумалось: Хранители пресветлые, только не насмехайтесь, только не отбирайте то единственное, что есть!
Славен сидел на лавке и зло буравил взглядом стоявшего напротив колдуна.
– Ты с цепи, что ли, сорвался? Зачем жену мою напугал? Что я вам сделал?
Тамир смерил его тяжёлым взглядом и велел:
– Рассказывай, как головы осенённым дурил.
– Ты мне никто. И говорить я с тобой не стану. Везёте в Цитадель, так везите. Там и побеседуем. А Ясну ещё пугать вздумаешь – зубы будешь по всему лесу собирать.
– Э-э-э… – Между ними вклинился Елец и развёл руки в стороны, чтоб бранящиеся не могли друг до друга дотянуться. – Ану хватит. Славен, охолонись!
– И не подумаю! – Ходящий неотрывно смотрел на Тамира. – Я с вами добром пошёл. Никому ничего плохого не делал. Но ежели будете, как со скотиной со мной, то добра не ждите. Я вам не холоп, с грязью себя мешать не позволю.