Любому человеку требуется необычайная сила воли для того, чтобы выделиться из толпы. Большинство видит Россию лишь в соответствии с экскурсионной программой, подготовленной советскими властями. А она настолько перегружена, что физически почти невозможно посмотреть что-либо самому, в частном порядке.
Самой важной делегацией во время моего пребывания в Москве была группа банкиров, бизнесменов и признанных учёных-экономистов, которую опекала Российско-американская торговая палата. О ее приезде громко трубили повсюду. Еще в Германии до меня дошли слухи о том, что участники делегации были эмиссарами самого президента Гувера.
«Их визит, – заметил мне приятель-дипломат в Берлине, – является по меньшей мере полуофициальным».
Русские рассматривали приезд банкиров и бизнесменов как предвестие официального признания советского государства. Нет нужды говорить, что делегация ни на что подобное не претендовала. Несомненно и то, что она была либо каким-то образом уполномочена американской администрацией, либо явилась организованным протестом по поводу отказа Государственного департамента признавать советское правительство. Это и побудило советские власти проявлять к ней исключительную предупредительность.
В гостиничном ресторане я видел большой стол, предназначенный для другой американской группы. Судя по их речи, некоторые участники делегации еще не вполне освоились в Америке. Многие из них, выходцы из России, принадлежали к народу, который подвергался преследованиям при прежней власти. Казалось, для некоторых было сном наяву – обедать в самом роскошном месте Москвы, побывать в московском Кремле и ленинградском Зимнем дворце, ступать там, где ходил царь, взирать на драгоценные камни в короне, прикоснуться к царскому трону или посидеть в карете, принадлежавшей когда-то Екатерине II.
С такой же особой заботой принимали группы коммерсантов – лесоторговцев и прочих – из Великобритании. Советы тешат их тщеславие и возбуждают алчность обещаниями сделок, сулящих большие барыши. В таких условиях силен соблазн перестать замечать недостатки и начать превозносить добродетели Новой России.
Я предпочитаю пробраться и выскользнуть незамеченным, чтобы рассмотреть всё собственными глазами. Могут возразить, что мои наблюдения – исключительно личного характера. Признаю. Еще могут сказать, что я видел лишь маленький кусочек гигантской Советской Федерации. Россия занимает без малого одну седьмую поверхности пригодной для жизни суши на планете. Она вобрала в себя сотню народов и цивилизации долгих веков, от дикарства самых темных эпох до вершин научного познания. Никто не сможет составить адекватную картину такой страны меньше, чем за полжизни.
Тем не менее, путем изучения крупных городов, особенно Москвы, вполне возможно составить определенное мнение относительно неудачи или успеха большевистского эксперимента. Москва является не только столицей России, но и символом большевистской власти. Большевизм нигде не добьется успеха, если потерпит неудачу в Москве. Главное стремление большевистских вождей заключается в том, чтобы задобрить ту часть населения, которая занята в промышленности. Москва – не только цитадель большевиков, но и их призовой экспонат.
Предписанным маршрутом
Замечу еще раз, что, хотя некоторые из описанных мною случаев могут показаться пустячными и сугубо частными, я не привожу здесь ничего такого, что не символизировало бы, в том или ином смысле, пугающее отсутствие шансов на успех в борьбе, которую большевизму приходится вести для поддержания своего строя. Я держал ушки на макушке и слышал много такого, о чем люди говорят, но не осмеливаются писать. Однако я не обращал внимания на такие доверительные сообщения ни от американцев, ни от русских до тех пор, пока их заявления не подкреплялись моими собственными наблюдениями или заслуживающими доверия цифрами.
Я приехал как друг русского народа. Я восхищаюсь его достижениями, в уме я могу симпатизировать его стремлению выстроить новую цивилизацию, однако честность требует записывать свои впечатления без прикрас.