- Ты побледнел. Стало хуже? – спросил зеленоглазый мужчина чуть позже.
Юки утвердительно кивнул - чувствовал он себя паршиво.
Шум вертолетных пропеллеров раздался над домом, когда Ив делал ему инъекцию лекарств. Они замерли, прислушиваясь к звуку. Судя по всему, вертолет сделал круг над побережьем и начал снижаться над пляжем. Акутагава прибыл на встречу. Юки, не говоря ни слова, сжал руку Никиты, желая внушить тому спокойствие и уверенность.
Еще не ощутив облегчения от действия медикаментов, он поднялся с дивана – переглянувшись напоследок с Ивом. Медленно, как выздоравливающий после паралича больной, он подошел к раскрытой двери. Шасси вертолета уже коснулись каменистого пляжа и из кабины вылез Акутагава. Потоки воздуха трепали его волосы, закрывая глаза, он пригладил их рукой, напряженно оглядываясь по сторонам – и направился к хижине.
Против воли сердце Юки застучало учащенно. Сомневался ли он в любви Акутагавы? Нет, он был твердо уверен в силе и искренности его чувств. Вся беда в том, что любовь к Юки вполне мирно уживалась в Акутагаве рядом с намерением убить родного сына. При одной мысли об этом Юки мутило.
Преодолевая себя, он спустился с крыльца, идя ему на встречу – ему не хотелось, чтобы Акутагава успел зайти в дом. Тот, разглядев впереди худой мужской силуэт и признав в нем Юки, обрадовано ускорил шаги. Оказавшись рядом с ним, Акутагава порывисто заключил его в объятия.
- Юки! Слава богу!
Оказавшись в кольце его рук, Юки на какой-то миг поддался слабости – любовь к Акутагаве и волнение перевесили гнев. Он чувствовал, как дрожат руки Акутагавы, как прерывисто вздымается его грудь - все это время тот места себе не находил, не зная, где Юки и что с ним. И, вопреки всему, в душе Юки пробудилась робкая надежда на то, что все сказанное Ивом - жестокая ошибка и не более того. Может, Акутагава понятия не имеет о существовании сына?..
- Мне надо тебя кое с кем познакомить, - проговорил Юки, с трудом отпрянув от него.
Он оглянулся назад и движением руки подозвал Никиту, который затаился у входной двери. Мальчик, повинуясь зову, вышел на крыльцо, не спуская с отца широко распахнутых глаз. Юки тоже пристально всматривался в мужчину, улавливая изменения в его облике. Сначала лицо Акутагавы выражало одно недоумение – до тех пор, пока он не разглядел глаза ребенка. «Глаза Будды» не могли врать. После этого недоумение сменилось смятением и чувством вины, а кровь отхлынула от его лица.
Внутри Юки оборвалась та слабая надежда на невиновность Акутагавы. Он сжал кулаки с такой силой, что ногти впились в кожу - не находись рядом Никита, он бы ударил Акутагаву! Теперь у Юки не оставалось сомнений в его виновности - тот явно знал, кто находится перед ним. Иначе бы не было этого виноватого взгляда, выдавшего мужчину с головой! Внезапное появление ребенка здесь безусловно поразило Акутагаву, но вот факт существования сына совершенно точно не являлся для него тайной.
Возможно, случись такая встреча при других обстоятельствах, то Акутагава сумел бы сдержать свои эмоции и обмануть Юки – но переживания за возлюбленного ослабили его бдительность. Потому Акутагава и не смог вовремя призвать на помощь свой талант лжеца и разыграть искреннее удивление в отношении Никиты. Выходит, Ив был прав на счет него по всем статьям…
- Я бы представил его тебе, но, думаю, ты и сам знаешь, как зовут твоего сына, - надломленным голосом произнес Юки. – Не правда ли, Акутагава?
_______________________________
24
Акутагаве понадобилось некоторое время, чтобы преодолеть охватившее его смятение. Он не отвел взгляда в сторону, когда Юки вперился в него пылающими от гнева глазами, хотя на щеках дернулись желваки, выдавая внутреннее напряжение. Несомненно, Акутагаву терзали вопросы о том, каким образом перед ним очутился Никита и что конкретно известно Юки о нем. Юки же показалось, что его молчание длилось целую вечность; он ждал ответа Акутагавы, гадая, какую тактику тот предпочтет – попытается солгать или признает свою вину?
- Я все тебе объясню… - проглотив ком в горле, заговорил Акутагава.
Юки, поняв, что тот выбрал признание вины, резко мотнул головой, обрывая его:
- Конечно, объяснишь! Но не сейчас, не при Никите, - решительно сказал он. – А сейчас поздоровайся с сыном. Я сказал Никите, что ты будешь рад увидеть его.
Акутагава кивнул, принимая его правила игры. Он вернул себе самообладание, скрыв все свои отрицательные эмоции.
- Можешь говорить по-японски. Он понимает, - сообщил Юки, предвосхищая его гадания о том, на каком языке общаться с мальчиком.
Тот ничего не сказал ему больше, все внимание переключив на Никиту. Сделав несколько шагов к мальчику, он присел на корточки и, протянув ему руку, довольно убедительно изобразил теплое приветствие:
- Здравствуй, Никита. Я твой отец. Подойди ко мне.
Мальчик смотрел на него, широко распахнув глаза, и не двигался с места.
- Не бойся меня. Подойди, - повторил попытку мужчина.
Лицо Никиты дрогнуло от испуга. Он метнулся с крыльца, опрометью пробежал мимо отца и прижался к Юки, словно ища в нем защиты. Тот огорченно прикрыл глаза, пытаясь справиться с болью, которую вызвала в нем реакция Никиты. Неважно, что сам Юки думал об Акутагаве - ему хотелось все же, чтобы Никита поверил своему отцу и пошел с ним на сближение. Однако его надеждам, судя по всему, не суждено сбыться…
- Ну и ну, Коеси! Кажется, твои актерские навыки не произвели на пацана впечатления, - с таким насмешливым комментарием Ив показался на крыльце.
Акутагава застыл как громом пораженный. Встреча с Никитой не шокировала его так, как это! Он не верил своим глазам - и даже оглянулся на Юки, желая убедиться, что он не один видит зеленоглазого мужчину. Впрочем, через пару секунд шок Акутагавы сменился неким пониманием, будто перед его внутренним взором сложились воедино фрагменты мозаики – и уже вслед за этим в нем возникла ярость, не оставившая в его душе места для всех прочих чувств.
Да, теперь все стало предельно ясно! Столь «своевременное» нападение бандитов на госпиталь в Пасто, и как бы случайный захват Юки в заложники, а затем таинственное исчезновение того из крепости братьев Баргос – все это проклятая головоломка, придуманная Ивом! И Никита… Никита, так неожиданно очутившийся здесь – тоже часть головоломки, можно не сомневаться. Но вот что Ив замыслил? Чего он добивается, столкнув вот так лбами его, Юки и Никиту?..
Он резко поднялся с корточек, не желая взирать на того снизу вверх.
- Ты!.. Так вот, кто стоит за всем этим!.. – низким, утробным голосом проговорил Акутагава.
- Вот так ты меня приветствуешь после моего чудесного возвращения к жизни? – притворно вздохнул Ив, состроив обиженную гримасу. – Неужели ты совсем не рад видеть меня, после того, как похоронил меня?..
Акутагава, кусая себе губы от переполнявшего его бешенства, подошел к нему почти вплотную.
- Рад? Тебе? После всего этого? Какого черта! – он с силой сжал руку Ива выше плеча и встряхнул его. Приблизив свое лицо к Иву так, чтобы только тот смог расслышать его, Акутагава прошипел: - Что ты рассказал Юки обо мне и Никите?
Но его ярость не впечатлила Ива, вызвав у него лишь снисходительную ухмылку.
- Зачем ты спрашиваешь меня? Скоро сам все узнаешь от Юки, - интимно прошептал он в ответ.
Акутагаву передернуло от его слов:
- Ты подставил меня! Я с ума сходил, думая, что ты погиб, а ты… подставил меня!
- Да, именно так, - беспечно согласился с ним Ив, и с предвкушением добавил: - И ты себе представить не можешь, как сильно я тебя подставил.
Тот испытующе прищурился на него, безуспешно пытаясь прочесть его мысли и намерения. Ив не торопился вырваться из железной хватки Акутагавы, терпеливо позволяя тому пожирать его взглядом. Зеленоглазый мужчина держал себя так, будто знал наперед каждую мысль Акутагавы, каждое его движение, каждый порыв. Это-то и заставляло Акутагаву терять почву под ногами – он боялся сделать неосторожный шаг и угодить в очередную ловушку Ива, тем самым усугубив свое положение в глазах Юки. Прошло, наверное, не меньше минуты, прежде чем он совладал с собой – разжав пальцы, он выпустил руку Ива и отступил назад. Медленно, как во сне, Акутагава повернулся и сошел с крыльца.