- Найди самолет, чтобы мы как можно скорее отправились в Японию. Не хочу оставаться здесь, - сказав так, он побрел к дверям.
- Юки… - Акутагава последовал за ним.
- Оставь меня. Оставьте меня все хоть ненадолго, - миновав гостиную, он скрылся в ванной комнате.
Акутагава застыл посередине комнаты, с болью глядя на захлопнувшуюся дверь ванны. Потом он перевел взор на дремлющего Никиту – ребенок, свернувшийся калачиком на диване, выглядел особенно беззащитным и одиноким. Тяжелый вздох сорвался с губ Акутагавы, прозвучав в унисон его безотрадным мыслям. Развернувшись, он прошел назад в спальню.
Ив, закинув ногу на ногу, ожидал его, сидя все в том же кресле.
- Не стану спрашивать, получаешь ли ты удовольствие от того, что творишь. Знаю, что получаешь, - проговорил Акутагава, предварительно закрыв за собой дверь. Держался он уже с холодной выдержкой, поборов свои импульсивные порывы. – Но меня интересует, какая муха тебя вдруг укусила? Зачем ты затеял это?
- А что, если ты уже ответил на свой вопрос? Возможно, я делаю это ради удовольствия, - Ив плавно встал с кресла и двинулся к нему, словно дикий зверь, подкрадывающийся к своей добыче. – Может, мне стало скучно и я решил повеселиться как в старые добрые времена. Или, быть может, мне захотелось проучить тебя – ведь ты стал таким неосмотрительным, таким… слабым. Сам выбирай причину.
- Или же есть третий вариант: ты решил прибрать к рукам Юки.
Зеленоглазый мужчина усмехнулся и, неторопливо обогнув Акутагаву, оказался за его спиной.
- Не будь наивным. Неужели я бы вернул тебе Юки, если бы хотел прибрать его к рукам? Не забывай, именно я заставил его пойти на переговоры с тобой. Воссоединением с возлюбленным ты обязан мне, - руки Ива, как две ловкие змеи, обвили талию Акутагавы, и тела двух мужчин оказались тесно прижатыми друг к другу. Губы Ива оказались рядом с его ухом и зашептали с легким эротическим придыханием: - Но также не забывай, что я могу забрать его у тебя, если захочу. Мне не понадобится много усилий, чтобы окончательно настроить его против тебя и уговорить сбежать. Вот поэтому тебе, милый мой, придется быть послушным… - при этом ладони Ива скользнули на бедра Акутагавы и властно сжали их. - Послушным во всех смыслах.
Юки полулежал в пустой ванной, сам себе напоминая несчастного гадкого утенка, пытающегося забраться обратно в скорлупу яйца. Он залез туда прямо в одежде и не стал набирать воды, просто прислонился к спинке и прикрыл глаза. Будь это в его воле, то он с головой накрылся бы чем-нибудь темным и плотным, чтобы окончательно отгородиться от всего остального мира. Он настолько ушел в себя, что не услышал, как открылась дверь – и вздрогнул, когда Никита заговорил с ним:
- Почему ты сидишь здесь?
Юки, едва не подскочив от неожиданности, открыл глаза и выпрямился.
- Я думал, ты еще спишь, - проговорил он, надеясь, что ребенок не заметит его покрасневших от слез глаз.
- Уже выспался! Так почему ты сидишь в ванной одетым?
- Мне здесь уютно, вот и все, - выдал Юки первое, что пришло в голову.
- А можно к тебе в гости? – лукаво спросил мальчик, вообразив, что это какая-то игра.
Тот рассмеялся и, утвердительно кивнув, протянул мальчику руки. Никита тоже забрался в ванную и улегся возле него, прижавшись к его левому боку. Юки обнял его, чувствуя, как в груди распространяется целительное тепло родительской любви. Их сердца, находясь так близко, своим биением дополняли друг друга – словно Юки и Никита не познакомились только вчера, а знали друг друга гораздо дольше.
- Ты наконец-то познакомился со своим папой, - заметил Юки, как бы между прочим. – Так что, вам удалось подружиться?
Никита задумчиво поморщил нос, прежде чем ответить:
- Наверное, да.
- Ты не уверен?
- Если я скажу тебе кое-что, ты никому больше не расскажешь? – очень серьезно задал мальчик вопрос.
Юки, слегка удивившись его просьбе, все же пообещал хранить тайну:
- Никому, если ты так настаиваешь.
- Я испугался его, когда увидел, - признался ребенок сдавленным голосом. – Я никогда так не боялся!
- В этом нет ничего зазорного, Никита, - ласково проговорил Юки, погладив его по волосам. - Любой бы испугался Акутагаву, если бы сперва наслушался всяких жутких историй про него…
- Нет, нет! Не из-за тех историй про прабабушку Адель. Из-за другого, - Никита приподнял голову и заглянул ему в глаза: - Я боюсь, что он снова меня убьет.
Юки похолодел, едва услышал слово «убьет». Неужели Никита знает о том, что планировал Акутагава?
- Ч-что? О чем ты? – произнес он, невольно заикаясь.
- Я видел его раньше во сне, но не знал, что он мой отец. Он снился мне очень часто. Один и тот же сон, в котором он стрелял в меня. Мне было больно, очень больно вот здесь, - пальцем мальчик показал на свою грудь, там, где располагалось сердце. – И ты был там! Ты сидел рядом со мной, пока я умирал. И Ив тоже там был. Я всех вас видел! Ты плакал… Вокруг было много крови и пахло пожаром… Мне так не хотелось умирать, но я ничего не мог поделать… - Никита уткнулся лицом в плечо Юки и приглушенно пробормотал: - Когда я увидел отца, то подумал: он пришел, чтобы снова убить меня. Но потом я понял, что он почему-то не узнал меня. Это хорошо - пока он не узнал меня, он будет добрым со мной.
Окаменевший Юки молчал, ввергнутый рассказом Никиты в предобморочное состояние.
- Поэтому ты должен сохранить мой секрет, Юки! – добавил трехлетний мальчик заговорщицким тоном. – Не выдавай меня, иначе он узнает, кто я такой. И тогда мне придется все время бояться…
_____________________
>>> ЭПИЛОГ
Презентабельный черный «Майбах» притормозил у гостиницы «Радиссон», расположившейся неподалеку от аэропорта Нарита. Служащий отеля – молодой худощавый парень – поспешил к автомобилю, но женщина, сидевшая за рулем, уже распахнула дверцу и покинула салон. Она бросила ключи от машины и служащий поймал их на лету.
- Я отгоню автомобиль, госпожа, - с почтением выпалил он.
Наста миновала просторный вестибюль гостиницы уверенным шагом, стуча каблуками по мраморному полу. Она не могла не привлекать многочисленных взглядов людей своей красотой и изысканностью: идеальный макияж, свободно рассыпавшиеся по плечам волосы, поверх элегантного изумрудного коктейльного платья она накинула легкий черный плащ, а на ногах у нее красовались туфельки на невероятных шпильках. Окружающие, глядя ей вслед, гадали, кто она такая – одна из постоялиц, гостья или даже элитная проститутка?
Пока лифт поднимался на нужный этаж, Наста успела вспомнить – в бесчисленный раз за последние дни! – ее разговор с братом. Тот самый разговор, из-за которого она сейчас вынуждена приехать сюда, в этот отель, чтобы выполнить свою часть сделки. Иврам вышел на связь с ней в Колумбии, когда она с головой была погружена в поиски Юки. Звонок раздался глубокой ночью, застав ее в постели – она прилегла в номере отеля, чтобы отдохнуть пару часов после тяжелого дня. Услышав голос брата в телефонной трубке, Наста едва не лишилась сознания от потрясения.
- Я надеюсь, ты сейчас одна, - сказал Ив, – потому что этот разговор предназначен только для нас с тобой. Ты одна?
Она не сразу сумела вернуть себе дар речи и поэтому ничего не ответила на это.
- Я даю тебе минуту, чтобы ты включила свой ноутбук. Я выйду на видеосвязь, - не дождавшись реакции от нее, повелел Ив. – Но учти, никто кроме тебя не должен присутствовать при этом.
Связь оборвалась.
Наста просидела в ступоре секунд двадцать, прежде чем пришла в себя и бросилась к ноутбуку. Она делала то, что он приказал и все же не могла поверить в свершившееся чудо – ради которого она не пожалела бы продать душу дьяволу. Ее брат жив, хотя она уже смирилась с его смертью - он жив! Ведь она слышала голос Иврама, это был не сон!
- Ты одна? Прекрасно, - это было первое, что сказал брат, когда она увидела его на экране. - Я старался выгадать время, чтобы позвонить и при этом не застать рядом с тобой Акутагаву.
Из глаз Насты побежали слезы, хотя она и пыталась сдержать их. Она не хотела плакать, как маленькая девочка, не хотела показывать свою слабость перед братом – слишком о многом могли рассказать ее слезы. Однако сдержаться не получилось, слишком уж силен оказался шок даже для нее. Еще недавно она оплакивала его смерть, проклинала себя и страдала от чувства вины, а он просто взял и, как ни в чем ни бывало, позвонил ей посреди ночи…