О Боже. Я не могу сдержать закатывания глаз от его очевидного флирта. Ло качает головой в ответ на его выходки, прежде чем направиться к моему месту. Девушка в моем кресле делает татуировку с надписью под грудью, и, клянусь, я вижу, как в глазах Ло вспыхивает... что-то. Она меняет выражение лица прежде, чем я успеваю его расшифровать.
— Привет. — Она улыбается, ее глаза устремлены куда угодно, кроме моей клиентки, чьи сиськи полностью обнажены, и на сосках нет ничего, кроме ленты в форме крестиков. — Тебе что-нибудь нужно?
Ты. Голая в гостиной. На моем столе.
— Я в порядке. Я здесь почти закончил.
Ло кивает.
— А как насчет вас? Воды? — она неохотно спрашивает девушку под моей иглой. Я забыл, как ее зовут. Эшли? Эллисон? Она милая девушка, но она не замолкает.
— Да, можно, — смеется она, выглядя смущенной. Ло одаривает ее улыбкой, которая кому-то могла бы показаться вежливой, но я вижу скрывающееся за ней раздражение. Я усмехаюсь, возвращая свое внимание к татуировке. Моя клиентка продолжает болтать, а я киваю и хмыкаю в нужное время, на самом деле не слыша ничего из того, что она говорит.
Когда моя клиентка уходит, дверь снова открывается, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть младшего брата Ло. Он наступает на край своего скейтборда, заставляя его подпрыгнуть вверх, и засовывает его под мышку, одновременно выворачивая шею, чтобы посмотреть на задницу девушки, когда она выходит.
— Подожди, — говорит Ло, поднимая палец вверх, затем бежит в заднюю часть салона.
— Привет, чувак, — приветствую я его. Он смотрит на меня, в замешательстве сдвинув брови, прежде чем узнает меня.
— О, черт, ты выглядишь по-другому без всего этого... — он замолкает, указывая на свое лицо. Верно. Когда мы познакомились, был Хэллоуин.
Когда Ло возвращается, в руке у нее болтается связка ключей.
— Ты ходил на отработку? — спрашивает она, прижимая ключи к себе, когда он тянется за ними.
— Да, — говорит он, закатывая глаза. Он снова тянется за ключами, но только для того, чтобы она снова отдернула руку.
— Заедь за мной в одиннадцать. Иди купи форму, а потом отправляйся прямо домой, пока я не позвоню.
— Это глупо. Я должен был просто принять отстранение. Ты хоть знаешь, сколько это дерьмо стоит?
Ло смотрит на меня краем глаза, а я занимаюсь разборкой и дезинфекцией своей тату-машины, притворяясь, что не подслушиваю.
— Все в порядке, — говорит она, ее голос едва слышен из-за музыки, доносящейся из динамиков. — Это хорошая возможность. Просто купи каппу, обувь и майку. Мы побеспокоимся о деньгах и прочем дерьме позже. — Она лезет в свой лифчик и достает пачку наличных, прежде чем вложить их ему в ладонь. — Вот еще кое-что с моей сегодняшней смены.
Рука Ло все еще протянута, но ее брат качает головой, как будто он не хочет брать деньги, но девушка приподнимает бровь, и он неохотно засовывает их в карман джинсов. Я был в слишком многих приемных семьях, чтобы сосчитать, и я ни разу не видел, чтобы отношения между братом и сестрой были такими динамичными. Ло заботится о нем, что не является чем-то неслыханным для старшей сестры, но он, кажется, действительно слушается ее. Между ними существует близость, которая вызывает у меня небольшой укол ревности. Не ревную к нему — я не настолько сумасшедший, — но ревную к их отношениям. Ашер — мой брат, но он не моей крови, и теперь у него своя собственная жизнь.
Было время, когда я думал, что у меня могло бы быть такое в одной из моих приемных семей, но, конечно, я умудрился все испортить, как и все остальное. И с тех пор никто в этом городе не смотрел на меня по-прежнему. Для меня Риверс-Эдж делится на три типа людей: люди, которые обвиняют меня в том, что произошло, люди, которые этого не делают, и люди, которые ничего об этом не знают. Между прочим, я попадаю в первую группу.
— Потом прямо домой, — повторяет она. Он кивает, и на этот раз она отдает ему ключи, когда он тянется за ними. Он притягивает ее к себе, чтобы обнять, но ее голова даже не достает ему до подбородка. Он уходит, а Ло направляется к моему месту, чтобы вытереть мой стул.
— Я могу сам это сделать, — говорю я ей. — Мой клиент отменил встречу, помнишь? — Это она сообщила мне об отмене бронирования.
— Мне не сложно.
— Ты в порядке? — Я ничего не могу с собой поделать. Я должен спросить. Она замирает на полпути, когда тянется за скомканными бумажными полотенцами, полными чернил, и стаканчиком для полоскания, ее большие карие глаза пристально смотрят на меня. С этого ракурса я вижу намек на ее черный лифчик, выглядывающий из-под рубашки, и воспоминания о ее идеальных чертовых сиськах, когда она выгибается навстречу моим прикосновениям, непрошеными всплывают в моей голове.