— Это сложно.
Я жду, когда она продолжит. Она закатывает глаза и резко выдыхает, когда понимает, что я не собираюсь так просто это оставлять.
— Эрик — тот, с кем я раньше... встречалась. — Она произносит слово «встречалась» так, словно у нее кислый привкус во рту, и ковыряет свой черный лак для ногтей. — Он был моим боссом. Это было неправильно. Он был манипулятивным и жестоким… и, самое главное, чертовым лжецом. Все думали, что он был хорошим парнем. Он долгое время дурачил меня... — она замолкает. — Мне не нравилось, кем я была с ним, поэтому я ушла. Он думает, что я вернусь. Я не хочу. Он плохо это воспринимает. Конец истории.
Чутье подсказывает мне, что она слишком упрощает ситуацию — что в этой истории есть нечто большее.
— Когда он звонит тебе, что он говорит?
— В основном он просто просит меня вернуться. Но чем менее заинтересованной я кажусь, тем настойчивее он становится.
— Он когда-нибудь причинял тебе боль? — спрашиваю я с большей резкостью, чем намеревалась.
— Не физически. Я его не боюсь, — говорит она, уклоняясь от прямого ответа, и я прищуриваю глаза. — Я просто хочу, чтобы он оставил меня в покое. — Она глубоко вдыхает. — Я просто хочу двигаться дальше, но я не могу, если он продолжает звонить мне, напоминая о моих ошибках.
Я понимаю это лучше, чем большинство людей. Так много раз я думал о том, чтобы собраться, уехать и начать все сначала где-нибудь в другом месте, где никто не знает мельчайших подробностей моего прошлого, но что-то удерживало меня в Риверз-Эдж. Только когда я открыл свой тату-салон, мне стало за что зацепиться, хотя я мог бы переехать, если бы действительно захотел.
— Почему бы просто не сменить свой номер?
— Я уже это сделала. Этот номер совершенно новый. Я не знаю, как он его получил. Эрик очень... находчивый.
— Ты хочешь, чтобы я с ним поговорил?
— Боже, нет, — говорит она в ужасе. — Это сделало бы все только хуже. Доверься мне.
Мы оба молчим, ни один из нас не знает, как поступить дальше. Эта девушка. Она красивая и дикая, сбивающая с толку и сумасшедшая. И именно поэтому мне нужно держаться подальше. Ни у кого из нас больше нет места для каких-либо осложнений в нашей жизни.
Я подбираю с пола свою футболку и толстовку с капюшоном, комкая их в руках.
— Давай отвезем тебя домой.
Ло
— Давай отвезем тебя домой, — говорит Дэйр ровным голосом. Я знала, что он подумает обо мне по-другому, как только я расскажу ему об Эрике — а он даже не знает всей истории. Представьте, что бы он подумал, если бы узнал, что Эрик еще и женат. Женат.
Я киваю, заправляя волосы за уши и отводя глаза, чтобы скрыть боль. Какой позор. Я совершила много хреновых поступков в своей жизни. Меня учили лгать, мошенничать и воровать, чтобы выжить любыми необходимыми средствами. Но больше всего на свете я стыжусь Эрика. Дело даже не в том, что он был женат, хотя это выставляет меня не в лучшем свете. Это тот факт, что я позволила себе быть одной из тех гребаных глупых девчонок, которые западают на всех, лишь бы это исходило от хорошенького личика.
Эрик был больше, чем сама жизнь. Успешный, умный, обаятельный, великолепный и совершенно пугающий... и он хотел меня. Девушку из гетто из Окленда. Я привыкла к таким парням, как он, желающим моего тела на ночь, но Эрик... он хотел именно меня. Навсегда. Он наживался на моих слабостях. Наживался на том факте, что я бедна и что я хотела сделать жизнь Джесс лучше. Наживался на том факте, что я жаждала лучшей гребаной жизни. Воспользовался моей любовью к его сыну, Кайдену. Он хотел, чтобы я полностью зависела от него.
Его жена Оливия была слишком занята тем, что глотала таблетки и пила водку, чтобы я могла усомниться в его лжи. Но я начала видеть Эрика таким, какой он есть, и внезапно поведение Оливии начало обретать для меня смысл. Если бы я осталась, таким могло бы быть мое будущее.
Чем больше Эрик пытался контролировать меня, тем больше я отстранялась. Деньги того не стоили. Все было обманом. Я задержалась дольше, чем следовало, потому что у меня была глупая идея, что я была одной из немногих в жизни Кайдена, кто хоть как-то справлялся со своим дерьмом, но кого я обманывала? Я была худшим из возможных образцов для подражания. В конце концов, я покинула город, который никогда не любил меня, и мужчину, который хотел владеть мной.
Ключи в петле на поясе Дэйра звякают, отрывая меня от моих мыслей. Он натягивает футболку через голову, и я не могу не заметить, как при этом движении напрягаются его татуированные мышцы. Те самые, которые я трогала руками две минуты назад, пока он не отверг меня.