— Я возьму это. — Ло колеблется, но отдает вещи и садится на мой диван, скрестив ноги, моя футболка задирается до бедер, но все еще умудряется прикрыть ее обнаженную киску. Я стискиваю зубы и поворачиваюсь к стиралке, чтобы удержаться от того, чтобы раздвинуть эти бедра и зарыться лицом между ними. Я смотрю вниз на стопку одежды в своих руках, на клочок материи, торчащий из ее джинсов, и бормочу проклятие себе под нос, прежде чем бросить все в стиральную машину.
— У тебя нет телевизора? — спрашивает Ло, когда я возвращаюсь. Это всегда первый вопрос, который задают все.
— Нет. Ты голодна? — Я открываю холодильник в поисках чего-нибудь, что можно было бы ей предложить, хотя в основном у меня есть только пиво, вода и яйца.
— Не очень. Впрочем, после такого дня я выпью пива.
Испытывая облегчение от того, что мне не нужно пытаться что-то приготовить, я беру два пива и протягиваю ей одно, садясь рядом с ней.
— Недавно переехал? — спрашивает Ло, сделав глоток и осматривая пустой интерьер.
— Нет. На самом деле я живу здесь уже много лет. — Раньше у меня был бильярдный стол, который занимал немного свободного пространства, но я отнес его в салон для зоны ожидания. Я потратил годы, ремонтируя это место, делая его своим собственным... но когда все было закончено, я все равно не чувствовал, что оно мое. Если бы я потрудился провести психоанализ, я уверен, что все сводилось бы к постоянным переходам из одной приемной семьи в другую, когда на самом деле у меня никогда не было места, которое я мог бы назвать домом.
Ло зевает, закидывая руки за голову. Ее соски напрягаются под тканью футболки, которая при этом движении поднимается на несколько дюймов выше по бедрам, так близко, что видно, что находится между ними. Она снова насмехается надо мной. Она точно знает, что делает.
— Насчет прошлой ночи... — она меняет тему, обращаясь к «слону» в комнате. По крайней мере, одному из них. — Ты сказал, что быть со мной было ошибкой.
— Так и было, — честно говорю я, и она с трудом сглатывает, сохраняя нейтральное выражение лица, чтобы скрыть горечь от моих слов. Эта девушка всегда старается быть невозмутимой. — Но не в том смысле, о котором ты думаешь. — Ее глаза встречаются с моими, и я решаю выложить все начистоту. Мы уже перешли черту. — Было ошибкой нанимать тебя, потому что теперь мне приходится видеться с тобой не каждый день. Переспать с тобой было ошибкой, потому что я хочу сделать это снова.
— Почему мы не можем? — спрашивает Ло своим соблазнительно сладким голосом, ее губы надуваются. Я хочу почувствовать, как этот рот обхватывает меня, посасывает, пока она смотрит на меня со своих колен.
— Мы решили, что просто друзья, — напоминаю я ей, мой голос звучит более хрипло, чем я хотел. Ло встает на колени и приподнимает колено, чтобы оседлать меня, одаривая меня вспышкой розового, прежде чем усесться мне на колени.
— Я дерьмовый друг. — Она прижимается ко мне, между нами только мои спортивные штаны. — Кроме того, — шепчет она, касаясь губами мочки моего уха, — иногда друзья трахаются.
Руки Ло тянутся к резинке на моих трениках, прежде чем ее теплая ладонь обхватывает мой член. Я должен остановить ее. Она подверглась преследованию и грубому обращению, и вот я здесь, борюсь со своим желанием бросить ее и сделать своей.
Сделать своей? Какого хрена?
Она не моя. Даже близко нет.
Ло вытаскивает мой член из штанов, и все мысли о том, чтобы остановить это, умирают, когда она подается вперед, зажимая мой член между своих складочек. Мои руки опускаются на верхнюю часть ее бедер, крепко сжимая.
— Черт, Ло.
Ее глаза закрываются, а руки обхватывают мои плечи, когда она прижимается ко мне, баюкая мой член в самом теплом, самом влажном гребаном раю. Было бы так легко сдвинуть мои бедра и войти в нее. Одно маленькое движение — это все, что для этого потребуется.
— Разве друзья так поступают?
— Ни в коем случае, черт возьми, нет, — рычу я, поднимая руки, чтобы сжать ее попку, притягивая ее к себе.
— А как насчет... лучших друзей? — спрашивает она, затаив дыхание.
— Если они так делают, я навсегда останусь твоим лучшим гребаным другом.
Ло хихикает, и от этого звука мой член дергается. Я задираю ее футболку, и она поднимает руки для меня. Бледные сиськи украшены фиолетовыми отметинами со вчерашнего вечера, и это зрелище не должно меня возбуждать, но оно возбуждает. Я кладу руки ей на спину, притягивая ее ближе, затем нежно целую и облизываю каждую отметинку. Ло втягивает воздух, запуская руки в мои волосы, чтобы прижать меня к себе. Я посасываю ее, оставляя свой след на ее плече, ключице и под ухом, в то время как ее дыхание становится прерывистым.