- Ничто не могло бы быть дальше от истины, о жена! Давай разгрузим золото, и я расскажу тебе, как я наткнулся на него.
И снова рот жены раскрылся, когда смекалистый Али-Баба подробно рассказал ей про историю с сорока разбойниками, и про камень, отодвигающийся по волшебству, и про пещеру, полную золота. И когда он закончил свой рассказ, жена восславила его находчивость и пуще того возблагодарила Провидение, указавшее ее супругу добытое нечестным путем сокровище, чтобы изъять его у тех недостойных людей и передать тому, кто этого воистину заслуживает.
Но потом жена дровосека заколебалась и снова нахмурила брови.
- О горе! - вскричала она, глядя на двенадцать мешков с золотом, лежащих перед нею. - Ты притащил мне груду золота, но ни на миг не задумался, куда мы его денем! Теперь мне, хрупкой, ослабевшей от нищеты, придется таскать эти тяжеленные мешки и искать, где бы спрятать их от пронырливых соседей, не говоря уже о наших властях, которых тоже может заинтересовать, откуда все это взялось.
Али- Бабе пришлось признать, что переживания жены отчасти не лишены оснований. Но его столь переполняла энергия от неожиданной удачи, что идей у него в голове оказалось тоже полно -вроде той, что прозвучала из его уст:
- Жена, ты часто жаловалась, что пол в кухне неровный и при всяком дожде склонен превращаться в грязное месиво. Что если нам закопать золото в кухне, чтобы ты ощущала более твердую почву под ногами?
Казалось, предложение Али-Бабы успокоило нервы его супруги, но лишь на несколько мгновений.
- О горе! - отозвалась она. - Значит, мы должны зарыть золото, не имея ни малейшего понятия, сколько ты его добыл? - Она заломила руки и возвела глаза к небу. - Как это похоже на мужчин - совершенно не думать о бюджете семьи!
Али- Баба был человеком, воистину исполненным великого терпения. Но и самая спокойная река встречается когда-нибудь с могучим океаном. И вот уже несколько более грозным голосом он заметил:
- Но чтобы пересчитать это золото, не хватит и всех летних дней!
Но его жену это не убедило.
- Возможно, что и так. Но все же должен быть какой-то способ измерить это огромное богатство. А иначе как мы сможем хотя бы разделить наследство между детьми? Конечно же, если мы не в силах пересчитать каждую монету в этих мешках, то можем, во всяком случае, измерить общее количество золота и, исходя из этого, узнать размеры нашего богатства.
Али- Баба признал, что, возможно, было бы разумным определиться на будущее. А кроме того, он чувствовал, что надо бы когда-нибудь хоть немножко поспать, и поэтому уступил пожеланиям жены.
- Как хорошо иметь такого умного мужа, - сказала она.
И поскольку хозяйство дровосека было слишком бедным, чтобы держать в нем такое сложное приспособление, как обычная мерка, жена Али-Бабы направилась к изгороди, отделявшей их двор от владений ближайшего соседа, Касима, который был к тому же братом Али-Бабы.
Как вы, возможно, помните из моего предыдущего повествования, Касим унаследовал большую часть состояния их отца, и хотя почти все деньги он вскоре промотал, за старшим братом остался дом, довольно большой и красивый, а потом Касим женился на женщине, каким-то образом связанной с его отнюдь не почтенным хозяином.
Несмотря на близкое соседство, обитатели двух домов мало общались между собой, в первую очередь из-за неких неуместных представлений насчет своего превосходства и разницы в социальном положении, существующих у членов семьи Касима. Тем не менее Али-Баба и его жена знали в точности, что смогут лицезреть ежевечернее появление супруги Касима, имевшей обыкновение в это время подходить к их общей изгороди в поисках удобного места, чтобы выбросить остатки ужина своего семейства.
Итак, жена Али-Бабы направилась в тот дальний угол двора, а дровосек перетащил тяжелые мешки в кухню. Потом он предупредил их единственную служанку (ибо они были столь бедны, что не могли позволить себе больше слуг), что ему понадобится ее помощь, чтобы выкопать подходящую яму.
Пока он готовил тайник, настало время жене Касима появиться у изгороди, где стояла жена Али-Бабы, и хотя две женщины разговаривали в самом дальнем углу двора, двор этот был столь ничтожно мал, что Али-Баба мог слышать каждое их слово. Он слышал, как его супруга сокрушалась, что в хозяйстве нет мерки, а потом с куда большим интересом выслушал томный ответ жены Касима, пообещавшей поискать что-нибудь подходящее. Копая, он вновь посокрушался о том, что такие прелестные формы и притягательные манеры, как у жены его брата, сочетаются со столь низким происхождением!
Но его рассеянный разум не позволил ему разглядеть истинный смысл, скрытый в словах этой женщины. О, если бы только он знал, насколько хитра жена Касима и что из всего этого выйдет! Однако будь он осторожней, на этом история бы и закончилась, и не было бы в ней ни опасностей, ни волшебства. Но и кое-кто из главных участников этой драмы остался бы в живых.
Поэтому, ни о чем таком не подозревая, Али-Баба снова занялся ямой, слыша, как его жена объясняет, что звуки лопаты, наверное, доносятся со следующего за ними двора. Их же земельный надел такой прискорбно маленький. А звуки летними вечерами разносятся так хорошо. Но не могла бы соседка принести ей мерку?
- Для жены такого сильного и мужественного дровосека - все что угодно, - ответил глубокий грудной голос.
Услышав, что голос соседки удаляется, Али-Баба принялся копать с удвоенной энергией. «Сегодня воистину тяжелый день, - решил он, - и лучше будет выбросить из головы всякие неподобающие мысли и закончить свою работу».
Если бы он только знал, что завтрашний день будет куда хуже!
Отдохнуть наконец Али-Баба смог лишь уже глубокой ночью, поскольку час за часом он продолжал копать, жена его - мерить, а их юная служанка Марджана - складывать золото в яму. И даже после того как труд их был завершен, усталый дровосек не мог отдыхать долго, поскольку понимал, что ему следует по-прежнему подняться с первой зарей, как было у него заведено, и приступить к работе, словно он и не находил совсем недавно огромного количества золота. «Воистину, - подумал Али-Баба, - это накопление состояния выглядит совсем не так, как я себе представлял».
Итак, он поднялся с первыми петухами и, прихватив с собой мулов, отправился в другой лес, в противоположной стороне от той чащобы, где сорок разбойников держали свой золотой запас. И, как всегда с ним бывало, он вскоре увлекся и рубкой, и увязыванием веток, и всякими прочими аспектами ремесла лесоруба, так что день пролетел достаточно быстро. И все-таки Али-Баба изрядно устал от трудов минувшей ночи, поэтому, увидев, что туча закрыла солнце, он решил, что угрозы дождя для него достаточно, чтобы прекратить работу на сегодня и вернуться к домашнему очагу.
И вот, уставший донельзя, он вернулся вместе с мулами в свой дом, теперь уже не такой жалкий, как день назад. Проделав долгий путь, он в пришел к себе во двор, где обнаружил свою жену, которая стояла на коленях, причитала и разрывала на себе и без того уже порванные одежды. Несомненно, он не ожидал от спутницы жизни радостного приветствия, ибо за долгие годы супружества хорошо изучил ее. И все же он не был готов к такой ужасной новости, как та, которой она теперь встретила его.
- О горе! - прорыдала женщина, и голос ее исполнен был тоски. - Все пропало! О нашем великом богатстве узнали!
- Узнали? - переспросил Али-Баба, на этот раз разделяя с женой всю глубину ее чувств. - Что ты имеешь в виду? Разбойники отыскали мой дом?
Но единственным ответом ему были рыдания и заламывание рук. И конечно, когда дровосек поразмыслил над своим вопросом, он понял, что эти сорок разбойников были людьми столь гнусного нрава и дурных манер, что после их появления здесь не осталось бы ни его голосящей жены, ни их убогого домишки.