Как только дверь отеля громко захлопнулась за Макреди, лицо Гектора Дэвида сразу же стало серьезным. Внешне никаких изменений в чертах его лица не было заметно, но его глаза странно блестели сквозь полузакрытые веки.
— Коли, — быстро скомандовал он, — иди за Рино. И побыстрей!
— Ты полагаешь?
— Еще бы! Конечно, это может ничего не означать, но, возможно… В любом случае, Рино наверняка захочет выяснить, что здесь происходит. Возьми Кадди и отправляйся за ним.
***
Маленький холл отеля был пуст и лишен приветливости. В нем ощущалась все та же удушающая жара. На потолке лениво крутился вентилятор, создавая легкий ветерок, который приводил в движение липучую бумагу для мух, висевшую по углам помещения. Холл украшали пять продавленных кресел. Одни из них покрывала потрепанная кожа, другие оказались просто деревянными. Грязнозеленый ковер на полу был изрядно потрепан, напоминая о лучших временах. Прислоненный к стене генерал Густер как бы героически защищал свое последнее прибежище. Он казался, однако, более нарядным, чем сидящий против него в темном горшке большой кактус. Светлыми пятнами в этом мрачноватом холле казались только три плевательницы какого-то неопределенного желтоватого цвета.
Джое Макреди решительно прошел в кабинет администратора, опустил свой чемодан на пол, поднял шляпу и вытер с лица пот. Он был убежден, что наступивший день будет таким же малоприятным, как и утро, потому что, видимо, все будет здесь течь в замедленном темпе. «В такие знойные дни нужно запасаться терпением и стараться оставаться безмятежно спокойным», — подумал Макреди.
В глубине отеля телевизор лениво излагал утренние новости о каких-то событиях на востоке. Не вслушиваясь в слова передачи, Макреди раскрыл чистую страницу книги, разграфленную для записи в нее постояльцев. Он отметил доску с большим количеством висящих на ней ключей, старую эмблему из поддельного шелка, изображавшую американского орла, который держал в лапе знамя с надписью: «Боже, благослови Америку!»
В эту минуту заскрипела и хлопнула находящаяся позади Макреди дверь в холл. Он повернулся и увидел Гектора Дэвида. Несмотря на свои ковбойские сапоги на высоких каблуках и мощное телосложение, этот человек передвигался с поразительной легкостью. Даже не посмотрев в сторону Макреди, он погрузил свое тело в кожаное кресло и небрежно развернул газету.
— Немного жарковато, не правда ли? — миролюбиво заметил Макреди.
В ответ колосс лишь пожал плечами.
«Этот парень уже, по-моему, созрел для тюрьмы», — подумал Макреди. Потом его одолели сомнения: Гектор Дэвид был таким типом, которого не так просто охарактеризовать. В нем вроде ничего не было от бывшего боксера или отпетого драчуна-хулигана. Не выглядел он и полусумасшедшим.
«Если огромная масса парня делает этот маленький холл еще меньшим, чем на самом деле, — это еще не основание для того, чтобы считать его бандитом»… — сердито сказал себе Макреди, продолжая стоять невдалеке от сидящего в кресле Дэвида. И все же он ощущал пелену какой-то вражды, которая возникла между ними. Макреди снова и снова задавал себе все тот же вопрос: «Почему появление незнакомого человека так подействовало на многих людей, которые никогда до этого его не видели и не могли о нем слышать?»
Шум шагов и тихий кашель возвестил и о появлении служащего отеля, который проскользнул за стойку. Это был совсем молодой человек, бледный и тонкий, с узким и каким-то острым лицом.
— Добрый день, — вежливо проговорил Макреди. — Я хотел бы получить здесь комнату.
Служащий нервно сжал губы. Его внимание привлек шелест газеты позади Макреди. Глаза молодого человека, почти такие же черные, как и бабочка его галстука, быстро устремились в ту сторону и заморгали. Он вновь кашлянул, потом ответил вежливым, но решительным отказом:
— У нас, к сожалению, все заполнено.
— Да? — недоверчиво протянул Макреди, пристально разглядывая служащего и чувствуя, как им начинает овладевать гнев.
Под пристальным взглядом Макреди щеки служащего покрылись краской. Он опустил свой взгляд на открытую страницу регистрационной книги, проглотив комок слюны, потом успокоительно коснулся руки Макреди, лежавшей на чистой странице, но сразу же ее отдернул, как будто обжегся. Твердое поведение посетителя его несколько озадачило.
Макреди медленно провел пальцем по чистой странице книги записи постояльцев, потом перевернул ее, обнаружив лишь две фамилии прибывших накануне людей. Выразительно посмотрев на служащего, он небрежно, но все еще вежливо сказал: