Хватит быть таким идиотом, - тихо укорял он себя. Холли была права, дом был великолепен. Сад был великолепен. Все было просто замечательно. Он некоторое время любовался садом, оценив его размеры и уединенность. Асфальтированная дорожка, на которой они стояли, резко уходила вниз к оживленной главной дороге, где деревянные ворота высотой не менее двенадцати футов[2] полностью скрывали дом от посторонних глаз. Сбоку к дому был пристроен гараж на две машины, а по обеим сторонам подъездной дорожки простирался аккуратный газон до самой ограды, которая была такой же высоты, как и ворота. Большой сад полностью окружал дом. Дубы выстроились по периметру, создавая ощущение роскошного уединения, столь редкого в застроенном Большом Манчестере. Только отдаленный гул транспорта свидетельствовал о том, что они все еще находятся в черте города.
Но мне все равно это не нравится.
- Эй, приятель, кажется, мы закончили, - сказал один из грузчиков, выведя его из задумчивости.
- Я возьму Джейкоба с собой, - сказала Холли, - я обещала, что он сам сможет выбрать себе спальню.
Она поблагодарила грузчиков и пошла в дом.
После того как Йен расплатился с рабочими, и они уехали, он остался стоять на подъездной дорожке. Был поздний вечер, и прохладный октябрьский воздух продувал его пуловер, вызывая озноб.
Его внимание привлекло какое-то движение сверху, и он поднял глаза к окну мансарды. Он прищурился и посмотрел на окно, в глаза било низкое осеннее солнце.
Там ничего не было.
Но он был уверен, что что-то видел.
Должно быть, Холли и Джейкоб там, наверху. Если Джейкоб думает, что сделает из чердака себе спальню, то крупно обломается. Это моя студия...
И все же Йен не мог перестать смотреть на окно. У него было ощущение, что за ним наблюдают. Окно, казалось, смотрело прямо на него, плоское и безжизненное.
Глаза трупа, - мелькнула тревожная мысль.
Господи, парень, что с тобой сегодня?
Переезд, - решил он. - Третий по силе стресс после смерти и развода. Или второй после смерти?
Не обращая внимания на пробравшую его дрожь, он пошел в дом.
- Вы с Джейкобом только что были на чердаке? - спросил он Холли, когда застал ее распаковывающей коробку с книгами в большой гостиной.
- Нет. Джейкоб! Не играй с коробками.
- Ты уверена? - переспросил он, не обращая внимания на сына, который карабкался на гору коробок рядом с еще не распакованным телевизором.
- Джейкоб, дорогой! Я сказала тебе отойти от коробок. - Она повернулась, чтобы посмотреть на мужа, в ее голосе слышалось раздражение. - Нет, я не была на чердаке. Но Джейкоб выбрал себе комнату, не так ли, дорогой?
Джейкоб подошел к ним, и Йен рассеянно взъерошил волосы сына.
- Да, папочка, выбрал. Моя комната такая же большая, как твоя и мамина.
- Это здорово, малыш.
Задумавшись о том, что ему привиделось в окне мансарды, он вполуха слушал Холли, которая размышляла вслух, куда поставить мебель и что нужно купить для огромной кухни, потому что их маленький кухонный стол будет выглядеть в огромной комнате как потерянный в море плот.
- ...ты не слышал ни слова из того, что я сказала.
- Что? Да, конечно, слушаю, - поспешно сказал он. - Кухонный стол слишком мал для кухни. Нам нужен новый.
- Что с тобой происходит, Йен?
Ему удалось слабо улыбнуться.
- Ничего, наверное, я просто устал. Боже, мы все устали. Почему бы нам не заказать еду из ресторана?
- Пиццу! - крикнул Джейкоб.
- Конечно, почему бы и нет, что скажешь, Холли?
- Звучит неплохо.
- Отлично, тогда я позвоню в «Пицца-Хит», - сказал он.
Йен достал свой мобильный из кармана джинсов и вышел из комнаты. Сделав заказ и убрав телефон в карман, он оказался на втором этаже, бродя по коридору.
Не могу поверить, что мы купили этот дом так дешево.
Он остановился на мгновение и провел ладонью по перилам, которые тянулись вдоль всего длинного коридора. На ощупь они были холодными, холоднее, чем он ожидал от дерева.
Их нужно отшлифовать, - рассеянно подумал он, проводя рукой по перилам.
- Черт, - вздохнул он, отдергивая руку, почувствовав острую боль в большом пальце. - Ах ты, сука.
Он поднял руку и уставился на палец. Подушечка большого пальца была в крови.
Какого черта?
Под сочащейся кровью Йен заметил зазубренный порез шириной около дюйма.
- Сука, - повторил он, осматривая место на перилах, на котором только что лежала его рука.