Похороны Ху были запланированы на 22 апреля. В Китае к похоронам высшего руководителя страны относятся очень серьезно. Это государственное мероприятие, срежиссированное для того, чтобы оставшиеся в живых лидеры могли отдать официальную дань уважения своему умершему коллеге. Оно проходит в Большом народном зале, и, поскольку в нем участвует все высшее руководство страны, площадь официально закрыта для публики из соображений безопасности. Несмотря на то что действовали запретительные приказы, студенты начали маршировать к площади Тяньаньмэнь, неся транспаранты и выкрикивая лозунги. Они пришли из многих учебных заведений столицы, в том числе из Пекинского университета аэронавтики и астронавтики, Пекинского сельскохозяйственного университета и даже из Нанкайского университета в Тяньцзине. Пекинский университет нес транспарант с описанием Ху Яобана как "души Китая", который был должным образом установлен на площади. Силы безопасности проявили сдержанность и не блокировали участников марша. Было очевидно, что сверху не было принято никакого решения, предписывающего им это делать. Власти даже предоставили возможность собравшимся на площади послушать, как проходит поминальная служба в Большом народном зале.
В соответствии с торжественностью события руководство было одето в костюмы эпохи Мао. Генеральный секретарь Чжао Цзыян зачитал надгробную речь. По телевизору Дэн выглядел больным и уставшим, но выдержал сорокаминутное мероприятие. Затем лидеры прошли мимо тела, лежащего в гробу. Дэн не обменялся ни словом со своей вдовой. Было решено, что публичного просмотра не будет. Катафалк выстроился в очередь, чтобы отвезти бренные останки в крематорий. В сценах, напоминающих похороны премьера Чжоу Эньлая, граждане выстроились на улицах, чтобы отдать последние почести, когда похоронный кортеж проследовал от Большого народного зала по проспекту Вечного мира до революционного кладбища Ба Бао Шань. По данным агентства Синьхуа, на траурный маршрут выстроилось более миллиона человек.
Когда лидеры начали покидать Большой зал народа, перед церемониальным входом разворачивалась другая драма. Молодой студенческий лидер У'эр Кайси, уйгур по национальности и меньшинство в государстве с доминированием ханьцев, учившийся в Пекинском нормальном университете, с помощью рупора громко потребовал, чтобы премьер Ли Пэн лично вышел из Большого зала народа, чтобы принять петицию от студентов. Это был смелый и провокационный поступок, за которым последовал еще более драматичный. Три студенческих лидера, Чжан Чжиюн, Го Хайфэн и Чжоу Юнцзюнь, встали на колени на ступенях Большого народного зала и держали петицию наперевес, как в былые времена молились перед китайскими императорами. Никто не потрудился выйти и принести ее. Возможно, руководство страны не знало об этом в тот момент, но это стало еще одним свидетельством того, что партия не способна уловить настроение общества. Молодежь, стоящая на коленях перед властью, создает мощные визуальные образы. Западные СМИ получили свой первый громкий материал. Но больше всего руководство должно было обеспокоиться тем, что уже на следующий день, 23 апреля, небольшая пекинская газета Science and Technology Daily стала первым китайским СМИ, нарушившим молчание, опубликовав репортаж и фотографии студенческих протестов. Теперь оставалось только ждать, когда остальные китайские СМИ последуют за ними.