Сириец отвесил почтительнейший поклон.
— Честь имею.
— Честь имеем, — откликнулись Бейдр и его отец.
— А теперь, джентльмены, я должен вас покинуть, — сказал генерал Ешнев. — К сожалению, у меня есть другие обязанности.
После того, как за ним закрылась дверь, все расселись вокруг небольшого круглого стола. Бен Эзра извлек из складок своей джеллабы несколько свернутых в трубочку карт и расстелил на столе.
— Неделю назад в Тель-Авиве я узнал о вашей проблеме и предпринял на свой страх и риск небольшую разведку. Первое, что необходимо было сделать, это установить местонахождение лагеря, где держат заложников. С этой целью я и добился освобождения Хамида. Много лет назад, когда мы с его дедушкой были молоды, вместе служили в британской армии; согласно семейной традиции Хамид тоже стал профессиональным военным. Я знал, что до войны он был инструктором в специальном учебном лагере Братства, где обучался женский корпус. Позже лагерь был ликвидирован. — Бен Эзра искоса взглянул на Бейдра и ровным голосом продолжал: — Ваша дочь Лейла провела в этом лагере три месяца. Хамид сообщил мне, что из нее вышел отличный боец и она гораздо серьезнее, чем другие, относилась к своим обязанностям. Ее политические взгляды проникнуты идеализмом. После ликвидации лагеря Хамид сопровождал ее в Бейрут, где он оставался, пока не решил вернуться в Сирию и поступить на военную службу, коль скоро федаинам больше не требовались наемники.
— Так ты знал мою дочь? — обратился Бейдр к молодому сирийцу.
— Да, сэр.
— Она что-нибудь говорила обо мне?
— Нет, сэр.
— А о чем? Что ее интересовало?
— Главным образом освобождение Палестинских земель. Она была убеждена, что этому святому делу мешают не только сионисты, но и арабская элита, правители и дельцы, которые только и думают, как сохранить свою власть и богатство.
— Ты полагаешь, что она и меня включила в эту категорию?
Хамид замялся.
— Да, сэр. Думаю, что это так.
Бейдр повернулся к Бен Эзре.
— Простите, генерал. Я просто пытаюсь понять, что произошло.
Тот понимающе кивнул и вернулся к карте.
— По нашим расчетам, лагерь должен находиться вот здесь. Вы говорите, это был «Боинг-707»?
— Да.
— Тогда у меня нет сомнений, — в голосе старого генерала звучало торжество. — Вот в этом месте находится лагерь, основанный сирийцами и брошенный более десяти лет назад. Он расположен к северу от иорданской границы и к западу от вашей родной страны. Его предполагали использовать в качестве аэродрома для тяжелых бомбардировщиков, но, поскольку им оказалось не на что закупить самолеты, проект был похоронен. Однако взлетная полоса была уже построена, и с тех пор ходили слухи, будто бы лагерь оккупирован Братством. Есть одно осложнение: взлетная полоса расположена на плато на высоте семьсот метров над уровнем моря, а сам лагерь — еще на сто пятьдесят метров выше. Есть только два способа проникнуть туда. Можно лететь по воздуху, однако шум двигателей спугнет бандитов и они могут ликвидировать заложников. Второй путь — пешком. Чтобы нас не обнаружили, придется высадиться из машин по меньшей мере за пятьдесят миль от лагеря, прятаться днем и продвигаться ночами. Местность почти непроходима. Нам потребуются две ночи ускоренного марша. На третью ночь мы атакуем лагерь. По моим расчетам, основанным на размерах лагеря, там должно быть примерно сто человек. Так что, если даже нам повезет и мы отобьем заложников, предстоит еще решить проблему, как благополучно доставить их в безопасное место прежде, чем нас схватят.
Бен Эзра обвел присутствующих внимательным взглядом.
— Я все сказал. Какие будут вопросы?
— Какие гарантии, — спросил Бейдр, — что это тот самый лагерь? И что заложники все еще будут там, когда мы доберемся до лагеря?
— Никаких, — невозмутимо ответил Бен Эзра. — Но есть надежда. В сущности, это единственная возможность.
Или, может быть, вам известно другое место, где мог бы совершить посадку «Боинг-707»?
— Нет, не известно.
— В таком случае решайте.
Бейдр переглянулся с отцом.
— Давайте рискнем.
Генерал улыбнулся.
— Отлично сказано. Теперь вот что. Поскольку это неофициальная акция, нужны будут добровольцы — пятнадцать, двадцать человек. Если взять больше, отряд станет слишком громоздким и его будет легче обнаружить. Разумеется, плата должна быть очень высокой — за такую опасную работу.
— Я готов заплатить, сколько ни попросят.
— Хорошо. Я знаю десять человек, на которых можно положиться.
— Возьмите меня, — предложил Хамид. — Я служил в этом лагере и прекрасно знаю окрестности.
— Принято, — хмуро ответил генерал. — Впрочем, я и сам подумывал о твоей кандидатуре.
— Принц обещал мне своих людей—сколько ни попрошу, — сказал Бейдр.
— Это хорошие воины?
— Его личная охрана состоит из йеменских горцев.
— Подходит, — одобрил генерал. Йеменские горцы пользовались в мусульманском мире славой отчаянных головорезов. — Дальше, понадобится снаряжение. Винтовки, гранаты, переносные ракетные установки, провизия, питьевая вода и все такое прочее — вплоть до самолетов, которые доставят нас к месту назначения. Это будет дорогостоящая операция.
— Вы все получите.
— И еще. Нам нужен вертолет, чтобы он подобрал нас по завершении операции. Он должен ждать на взлетной полосе.
— Хорошо, — ответил Бейдр. — Сколько это займет времени?
— Три дня, если вы поторопитесь насчет добровольцев.
— За этим дело не станет, — Бейдр повернулся к отцу. — Будь так добр, повидайся с принцем и попроси у него обещанную помощь. Мне бы хотелось остаться с генералом и проследить за тем, чтобы все было готово вовремя.
Шамир кивнул.
— Хорошо, сын.
— Спасибо, отец.
— Это ведь и мои внуки тоже, — доктор Аль Фей бросил взгляд на Бен Эзру. — Сердечное спасибо, друг. Вот уже второй раз Аллах посылает мне тебя в тяжкую минуту.
— Не благодари меня, друг, — ответил Бен Эзра по-арабски. — У меня такое чувство, будто оба мы отмечены Божьей благодатью.
ГЛАВА XIV
— Мамочка, когда папа придет за нами?
Джордана посмотрела на мордочку младшего сына, выглядывавшую из-под одеяла. Мухаммед уже уснул, прижавшись щекой к жесткой подушке.
— Скоро, родной.
— Пускай он придет завтра. Мне здесь не нравится. Здесь злые люди.
— Папа скоро заберет нас. Закрой глазки и спи.
— Спокойной ночи, мамочка.
Джордана наклонилась и поцеловала ребенка в лобик.
— Спокойной ночи, милый.
Потом она выпрямилась и вышла в другую комнату маленького деревянного вагончика. Здесь горела только керосиновая лампа в центре стола, за которым они принимали пищу. Остальные три женщины сидели за столом, уставившись на лампу. Разговаривать не хотелось: по прошествии двух недель в лагере все темы были исчерпаны.
— Дети уснули, — тихо сказала Джордана — просто затем, чтобы услышать звук собственного голоса.
— Да будет с ними благословение Аллаха, — произнесла Анна. Снова наступило молчание. Никто даже не поднял головы.
— Господи! — воскликнула Джордана. — Вы только посмотрите, на кого мы стали похожи!
На этот раз женщины посмотрели на нее.
— Необходимо с завтрашнего утра взяться за себя. Наверняка где-нибудь в лагере найдется иголка с ниткой.
— Если и так, — возразила Маргарет, — нам все равно не дадут. Вся одежда осталась в самолете, но они же не станут гонять солдат.
— А мы потребуем.
— Это не принесет ничего хорошего. Не понимаю, почему мистер Аль Фей не заплатит выкуп и не вызволит нас отсюда.
— Откуда мы знаем, — мягко произнесла Джордана, — может, он уже давно сделал это. А они требуют еще и еще.
— По-моему, это лишено всякого смысла, — стюардесса закрыла лицо руками и разрыдалась. — Здесь просто ужасно. Нас никуда не выпускают, кроме как в туалет, и то охранник стоит перед открытой дверью и смотрит… Не позволяют перемолвиться с мужчинами. Мы даже не знаем, как они там. Может, их уже нет в живых…