Алекс, в одних «боксерах», прошел бесшумно к дивану и аккуратно сложил одежду на стул. Димка, радуясь, что парень не торопится ложиться, любовался красивым телом, широкими плечами, узкими бедрами и стройными ногами, затаив дыхание, следил, как при каждом плавном движении перекатываются мускулы на руках и спине, в неверном свете ночника отбрасывая резкие тени и словно подчеркивая силу и какую-то дикую, хищную грацию. Засмотревшись, Димка уже и сам не понимал, какими глазами он смотрит на Алекса – с точки зрения возможного сексуального партнера или как художник, и от чего у него зудят кончики пальцев, потому, что хочется дотронуться до парня или взять в руки карандаш и нарисовать его.
-Это что?
Димка вздрогнул от неожиданности и только сейчас понял, что почти не дышал.
-Что? — удивленно переспросил он, приподнимаясь на локте и с трудом возвращая взгляду осмысленность.
Алекс стоял у полки с книгами и дисками, и держал в руках военную каску.
-А, это, — Димке, наконец, удалось справиться с собой, — это для пейнтбола. Моя счастливая, — с какой-то, немного детской гордостью, добавил он.
-Играешь?
-Ага, часто, у нас дружная команда, почти каждые выходные играем.
-Интересно?
Или Димке показалось, или в голосе Алекса действительно проскочила легкая насмешка.
-Мне нравится, — с вызовом ответил он.
Алекс промолчал, словно не замечая Димкиного тона. Немного повертев каску, он осторожно, как будто с сожалением, положил ее на место, и Димка уловил какую-то скрытую тоску в его медленных движениях, а может, ему показалось. Димка не успел еще проанализировать свое ощущение, а язык уже ляпнул:
-Хочешь с нами?
Алекс удивленно обернулся, и Димка со страхом ждал насмешки, мол, в детские игры не играю, но парень улыбнулся неожиданно смущенно и нерешительно переспросил:
-А можно?.. Только я стрелять совсем не умею.
Димка, засмотревшись на эту непривычно мягкую улыбку, преобразившую лицо собеседника до неузнаваемости, сделав его каким-то беззащитно детским, застыл с открытым ртом и, спохватившись, пробормотал:
-Неважно, это не сложно. Если что, можно в тире немного потренироваться.
Алекс моргнул и отвернулся, а когда он снова посмотрел на Димку, его губы опять кривила привычная насмешливая улыбка.
-Ладно, — пренебрежительно кивнул он, словно делая Димке одолжение. – Можно как-нибудь попробовать.
И лег на диван, отвернувшись к стене и укрываясь одеялом почти с головой, оставив на виду лишь макушку с ежиком взъерошенных волос.
7 часть
****
Утром, когда Димка проснулся, Алекса уже не было. Постель была убрана и аккуратной стопкой сложена в углу дивана. Но Димка, к своему удивлению, не расстроился, что парень ушел не попрощавшись. Он с удовольствием вспомнил вчерашний вечер, как они обсуждали проект, иногда соглашаясь друг с другом, а порой споря до хрипоты, как разговаривали, шутили и смеялись. Алекс, отбросив презрительную надменность, был открыт и доброжелателен. Конечно, за один вечер они не стали друзьями, но, по Димкиному убеждению, все к тому шло. Его душа пела, в предвкушении будущих встреч, совместной работы, походов в тир и, в недалеком будущем, поездки за город и игры в пейнтбол.
Но вечером радужное настроение рассыпалось тихо затухающими искрами, разбившись лишь об один телефонный звонок.
За день Димка успел провернуть много дел, в частности договорился с Даничем по поводу рабочих и сметы. С Даничем Димка познакомился три года назад на какой-то вечеринке и с тех пор они приятельствовали, отрывались в одной компании и вместе играли в пейнтбол. А полгода назад Данич предложил свою помощь в поиске рабочих и составлении смет. Веселый, бесшабашный парень, все время попадающий в смешные и нелепые ситуации, с кучей приятелей в самых различных кругах, Данич был на удивление ответственным человеком, и его бригада, состоящая из студентов строительного колледжа, работала быстро и качественно. В общем, все были довольны: заказчики – относительно недорогим и отличным выполнением работ, а исполнители – неплохим для студентов заработком и возможностью устраивать вечеринки в ремонтируемых помещениях.
Уладив все вопросы по ремонту в офисе, вечером Димка, довольно улыбаясь в предвкушении разговора, набирал номер Алекса. Услышав в трубке сухое «слушаю», он радостно выдохнул:
-Привет.
-Ну, — собеседник был явно не настроен на позитивное общение.
Ничуть не смущенный неприветливым началом разговора, Димка продолжил:
-Саш, с рабочими я все уладил. Они придут в офис завтра, сразу после занятий, и начнут работу.
-Замечательно, — тон собеседника становился все холоднее и раздражительнее, — но нет никакой необходимости докладывать мне каждый шаг, учись работать самостоятельно. Мне похуй, когда они придут, главное чтобы все было сделано качественно и в срок. А я, когда посчитаю необходимым, приеду и проверю их и твою работу. И если что-то будет сделано не так, я спрошу и спрошу строго. Так что прекращай дергать меня по пустякам. Когда будет надо, я сам тебе позвоню.
И бросил трубку.
Димка еще какое-то время удивленно слушал короткие гудки, потом, отключив телефон, положил осторожно трубку на стол и словно сомнамбула пошел на кухню.
У Димки было ощущение, словно его выдернули из яркого, солнечного дня и бросили в осеннюю слякоть, попутно ткнув носом в грязную лужу.
Закусив губу, он, двигаясь, как в замедленной съемке, приготовил себе чай и, так же медленно, не давая времени задуматься о произошедшем разговоре и надменном, холодном тоне Алекса, налил чай в большую кружку и сел за стол, облокотившись на стену и уставившись в одну точку.
****
Работы по ремонту уже неделю шли полным ходом, когда в офис пришел Алекс. Ни с кем не поздоровавшись («Впрочем, как всегда», — раздраженно подумал Димка), он молча обошел помещения, кривя губы в недовольной усмешке и, также молча, не сказав и слова, направился к выходу.
Все время пока Алекс, как молчаливый призрак, бродил по помещению, Димка следил за ним напряженным взглядом, и его просто выкручивало от обиды и злости. И когда, так и не сказав ни слова, Алекс взялся за ручку двери, собираясь уходить, Димка не выдержал и зло зашипел ему в спину:
-Вот смотрю на тебя и никак не пойму. Ведь знаю, что можешь быть нормальным человеком. Так что тебе мешает им быть? В чем проблема? А если хочешь быть высокомерным ублюдком, кто бы спорил, будь. Но тогда будь им всегда. Так не бывает, что по средам и пятницам ты относишься ко мне как к человеку, а во вторник и четверг ты меня презираешь и вытираешь об меня ноги. Что изменилось с того вечера? Что тебя напугало? Мое предложение сходить в тир и поиграть в пейнтбол? Боишься, что я попрошу надбавку за дружбу или потребую какие-то привилегии, или начну работать спустя рукава? Украду, схалтурю? Так не переживай, мое отношение к тебе лично никак не повлияет на мою работу. Все равно, буду считать тебя другом или буду ненавидеть, свое дело, в любом случае, я буду выполнять на совесть. Я для этого слишком себя уважаю и люблю свою работу. Хочешь чисто деловых отношений? О`кей. Но уж тогда, будь добр, относись ко мне по-деловому, я тут не из милости и я не твой холоп. А если тебя не устраивает, как я выполняю свои обязанности, ты можешь это обсудить с Константином Анатольевичем и, в порядке предусмотренном договором, предъявить претензии.