10 мая в 18 часов всемирного времени начался референдум. Двадцать один миллиард триста двадцать четыре миллиона шестьсот тридцать тысяч пятьсот восемьдесят шесть человек должны были принять решение: быть или не быть человечеству. Проект компьютерного решения: «Не быть». Рекомендация координационного совета: «Не быть».
За несколько минут до начала референдума тридцать членов Совета заняли места в главном компьютерном зале. На гигантском табло уже горели миллиарды светомолекул — микроскопических оранжевых индикаторов готовности. Лишь кое-где пульсировали фиолетовые огоньки отсутствия. Один за другим они гасли. Табло превратилось в однотонный светящийся ковер.
Светомолекулы были сугубой символикой: подсчет голосующих и определение результата происходили автоматически. Но люди дорожили традициями и следовали им, даже когда это не вызывалось необходимостью.
Порядок референдума предусматривал вступительную речь председателя Совета, голосование и преодоление разногласий. Решение считалось принятым в первом туре, если против него не было подано ни одного голоса. Таким образом, каждый из двадцати с лишним миллиардов голосующих первоначально обладал правом вето. Однако проголосовавшие против должны были мотивировать возражение. Мотивировку анализировали исследовательские компьютеры и компьютеры-эксперты, после чего вновь проводилось голосование, но во втором туре решение принималось большинством в две трети голосов.
— Граждане Земли! — открыл референдум председатель Совета Абрагам Седов, трехсотсорокалетний моложавый человек с густой, начинающей седеть шевелюрой. — Сегодня нам предстоит принять решение, определяющее судьбу человечества. Всем ли ясна суть проблемы?
Табло вмиг приобрело равномерную голубую окраску. Бесстрастный голос компьютера подвел итог:
— Суть проблемы ясна всем.
— Решайте же! — торжественно провозгласил Седов.
В этот миг люди Земли, где бы они ни находились — в толще земной коры, на дне океанской впадины, на многоярусных поверхностных магистралях, в атмосфере и космосе, — должны были сделать выбор: «быть» или «не быть». Последнее соответствовало рекомендации Совета. Мысленное «не быть» любого из миллиардов землян зажигало зеленый огонек на табло, «быть» — красный.
Зеленое море разлилось перед членами Совета, но в нем, словно сигнал бедствия, ослепительно пульсировала единственная на миллиарды красная точка.
— Вето одним голосом, — подытожил компьютер.
— Мотивируйте решение, — потребовал Седов.
На табло, возникло суровое лицо Виктора Буша. Одновременно его увидели все участники референдума. Буш был широко известен как пионер генного синтеза.
— Кто может поручиться, — выкрикнул он, — что сообщение инопланетян правдиво? Кто может поручиться, что миллион цивилизаций действительно погибнет по вине землян? А если все это придумано, чтобы без малейших хлопот захватить Землю?
— Что вы предлагаете?
— Потребовать доказательств.
— Пока инопланетяне получат наш запрос, а мы — их ответ, пройдут столетия. Да и возможны ли доказательства?
— Настаиваю на экспертизе, — повысил голос Буш.
— Мнение исследовательских компьютеров? — последовал правилам процедуры председатель.
— Возражение отвергается.
— Мнение компьютеров-экспертов?
— Возражение поддерживается.
Впервые в истории референдумов мнения компьютеров разошлись. Миллиарды людей затаили дыхание.
— Да, обман возможен, — помолчав, сказал Седов. — Но если от нас действительно зависит жизнь множества цивилизаций? Решайте же, что лучше: стать жертвой обмана или причиной гибели мыслящей Вселенной?
Обсерватория «Акбайтал» приняла новое сообщение: «Земляне! Вам не угрожает самоуничтожение. Это было жестокое, но необходимое испытание. Вы его выдержали с честью. Приветствуем Землю, вновь избранного равноправного члена Союза Цивилизаций!».
Петля Мебиуса
— Я не смогу, — сказал Ёнас.
— Он не сможет, — подтвердил психометролог Игл, отсоединяя датчики.
— Жаль, — вздохнул председатель Совета Земли Абрагам Седов. — Это наш единственный шанс.
— Но почему я? Из двадцати миллиардов именно я?
— Сейчас объясню, — вмешался Великий Физик. — Представьте себе петлю Мёбиуса, замкнутый внахлест отрезок ленты, лицевая сторона одного из концов поверх изнанки другого. Если двигаться по такой ленте, то рано или поздно окажешься в исходной точке, только вниз головой. Так вот, я предложил модель Вселенной в виде бесконечной петли Мёбиуса с кривизной пространства-времени.
— Какое отношение…
— Не надо спешить. Представьте, что на лицевой стороне вселенской петли наша Земля, а с изнанки ее двойник — Земля-2. Их разделяет ничтожная по астрономическим масштабам толщина ленты, или барьер ирреальности. Вдоль же самой петли расстояние между ними бесконечно.
Ёнас продолжал недоумевать.
— Но при чем здесь я?
— Для всех людей, кроме вас, барьер ирреальности непреодолим. Вы — исключение, если хотите — загадка.
— Поймите, — перебил Абрагам Седов, — лишь вы способны попасть на Землю-2! Как я вам завидую!
— И все же, — с запинкой проговорил Ёнас, — не рассчитывайте на меня. Возможно, я трус и эгоист…
— Ни то ни другое, — возразил психометролог. — Если не считать вашего поразительного дара, вы обыкновенный человек, правда слишком дорожащий своим личным счастьем.
Ёнас поднял голову:
— Мне немного нужно для счастья, и все это у меня есть. Дом, работа и, самое главное, любимая женщина. Киндер, кюхе, кирхе? «А чувство долга перед человечеством, общественное самосознание?» — спросите вы. Мне нечего ответить… Я никуда не хочу, ведь не пошлете же вы меня насильно?
— На Земле уже давно нет места насилию, — строго произнес Абрагам Седов. — Никто не собирается вас принуждать. Ну а если передумаете…
— Я готов. Ничто больше не задерживает меня здесь, — сказал Ёнас спустя три месяца.
— Его сердце переполнено горечью. Смотрите, как зашкаливает индикатор, — показал психометролог. — Но теперь он сможет.
— Она вас разлюбила?
Ёнас молча пожал плечами.
— И все же?
— Уверяет, что я был, остаюсь и всегда буду самым дорогим для нее человеком.
— Ясно… — сказал мудрый Абрагам Седов. — Но, может быть, она просто не представляла, что причинит вам боль?
— Говорит, представляла…
— Может, рассчитывала, что не узнаете?
— Не рассчитывала…
— Непостижимо! — воскликнул Великий Физик.
— Вы не можете ее простить? — спросил Абрагам Седов.
— Я не могу простить себя…
— Не понимаю вас, Абрагам, — сказал Великий Физик. — Когда Ёнас отказывался, вы его убеждали, а сейчас…
— Мудрецы утверждают, — ответил Седов после затянувшегося молчания, — что человеческая душа ничуть не менее сложна, чем Вселенная. В ней есть свои петли Мёбиуса, свои барьеры ирреальности. Ёнас запутался в такой петле. Любой другой из двадцати миллиардов просто перешагнул бы барьер в ту или иную сторону. И только он — не сможет!
Двуликий Янус
Председатель Совета Земли Абрагам Седов принял срочный вызов Великого Физика. Они не встречались вечность — с тех пор как Ёнас, единственный из людей, способный преодолеть барьер ирреальности и перенестись на близкую для него, но бесконечно далекую для остальных Землю-2, завербовался на алмазные копи Нептуна и погиб при загадочных обстоятельствах.
— Не горюйте, старина, — сказал тогда Абрагам Седов. — Доступное одному рано или поздно становится доступно другим!
— «Поздно» меня не устраивает, — пробурчал Великий Физик.
— Значит, нужно помочь природе. Попробуйте раскрепостить силу Ёнаса, вероятно дремлющую до поры в каждом из нас!
— Спасибо за панацею, — поблагодарил Великий Физик, не переносивший дилетантских рассуждений. — Рецепт хорош, только как им воспользоваться…