Не то чтобы я была уродиной. Нет. Просто, когда я смотрела на себя в зеркало, я не видела ничего особенного. У меня было обычное лицо, за исключением высоких скул, доставшихся мне от мамы и необычных золотистых глаз от папы. Руки дряблые. С моими метр семьдесят четыре я не была низкой, но и не была достаточно высокой для своих постоянно растущих бедер, довольного огромного зада и слегка круглого животика. К счастью, талия у меня была не толстой, но вы бы так не сказали из-за небольшого мешочка на животе, который отказывался быть плоским.
После того как я потеряла маму из-за рака, я знала и верила, что здоровое тело гораздо важнее худого и модельного. Я это знала.
Я знала это.
И все же, при этом я не ощущала себя сексуальной и привлекательной. Это больше чем неприятно, это даже больно - знать, что ты прав, но чувствовать, что не прав.
Меня опечалило, что я умная, псевдо-веселая, скромная, верная, хорошая девушка, могу так негативно к себе относиться и скрывать все это под маской улыбок и чувства юмора. Я почувствовала как глаза защипало от подступающих слез. У меня была отвратительная фигура. Действительно чертовски отвратительная.
Руки непроизвольно сжались в кулаки от разглядывания своего среднестатистического тела. Обязательно нужно начать заниматься пилатесом каждое утро.
Запах ужина, проникающий в комнату с кухни, привел к повышенной выработке слюны у меня во рту. После трехдневного отказа от противопоказанной мне еды и изнурительных тренировок пилатесом по курсу на DVD, я была более чем готова перекусить сытным воскресным жарким Элоди Николс.
- Клянусь Богом, я скоро отгрызу себе весь палец, - пробормотала я, разглядывая руку.
- Чего? - рассеянно переспросила Элли, рассматривая фотографии цветочных композиций, которые отобрали для своей свадьбы Брэден и Джосс.
Букеты были выбраны месяцы назад так же, как и все остальное. После провального старта Элли в качестве свадебного куратора (не потому, что она не справилась, а потому, что у них с Джосс разные вкусы), Брэден взял на себя всю организацию, периодически советуясь с Джосс.
- Зачем ты рассматриваешь эти фотографии? Опять?
- Я бы пошла с розами.
- Ну, а я пойду с лилиями, - вмешалась Джосс, выкрикнув с другого конца комнаты, где сидела на подлокотнике кресла рядом с Брэденом. Тот о чем-то разговаривал с Адамом.
Кларк сидел в кресле у телевизора и умудрялся проверять письменные работы, несмотря на нашу болтовню. Его сын, Деклан, двенадцатилетний парень, помешанный на компьютерных играх, разместился на полу с Коулом, они играли в «Нинтендо», а Мик и Кэм сидели на другом конце дивана, где, развалившись, сидели я и Элли. Джо скрылась наверху в комнате с шестнадцатилетней сводной сестренкой Элли - Ханной. Они действительно были близки и частенько закрывались в комнате Ханны, чтобы успеть поболтать до ужина.
Элли улыбнулась Джосс:
- Все равно они очень красивые. На своей свадьбе я пойду с ними.
- Адам, а тебе нравятся розы? - спросила Джосс, злорадно ухмыляясь Элли.
Адам непонимающе моргнул, прерывая беседу с Брэденом.
- Прости, что?
- Розы. На вашей свадьбе. Элли их хочет.
- Элли может выбирать все, что пожелает.
Взглянув на него в некотором замешательстве, Джосс переспросила:
- Ты не имеешь права голоса?
Адам нахмурился:
- Неа. Я имею лишь обязанность - прийти и сказать «я согласен».
Джосс состроила гримасу Брэдену, который выглядел так, будто едва сдерживал смех.
- Как Адам получил обязанность, о которой мечтала я?
Рот Брэдена дернулся.
- Ты могла ее получить. Я предлагал сделать все самому.
- Но... - Джосс перевела взгляд на Адама, потом на Элли, - тогда ты определенно манипулировал моей эмоциональной нестабильностью. Элли не использовала этот прием с Адамом.
Теперь Брэден рассмеялся во весь голос.
- Какое манипулирование? Уверен, я сказал тогда что-то типа «Что ж, тогда я сам буду организовывать свадьбу». Ни больше, ни меньше. Это ты, кто сразу превратился в слащавую девицу и, полная признательности, решила мне помочь.
Джосс вопросительно выгнула брови.
- Слащавую?
- О. О, - буркнула себе под нос Элли.
Я ухмыльнулась и проказливо подлила масла в огонь:
- Джосс, иногда ты действительно бываешь слегка слащавой. Стараешься скрыть, но иногда это проскальзывает.
- Ну и ну, - пробормотала Элли. - Глупенькая Оливия.
Я, улыбаясь, пожала плечами, ожидая реакции Джосс, которая почти всегда гарантированно смешная.
Но вместо этого Джосс просто уставилась на меня, словно не в силах придумать ответ. Наконец она откинулась назад на руку Брэдена, которая тут же обняла ее за талию.
- Я не бываю слащавой, - пробубнила она, - Я бываю нежной. Это разные вещи.
- Нежной? - Адам в недоумении поднял брови.
После его вопроса, она уже выглядела оскорбленной.
- Я могу быть нежной. Брэден, подтверди.
Ее жених улыбнулся, и когда Брэден склонил голову и с любовью поцеловал Джосс в плечо, у меня снова больно кольнуло в груди. Боже, я хотела такие же отношения.
Джосс взглянула на него через плечо:
- Это твое подтверждение?
Брэден тихо рассмеялся и многозначно посмотрел на Адама:
- У Джоселин особый вид нежности.
Он сказал это с определенным намеком, и Джосс, закатив глаза, встала.
- Сейчас ты просто раздражаешь.
Она одарила нас негодующим взглядом и повторила:
- Я могу быть нежной.
- Я верю тебе, - поддержала ее я, стараясь не рассмеяться.
Адам ловко вернулся к прежней беседе с Брэденом, а Джосс притворилась, что игнорирует их, демонстративно вынув телефон, чтобы проверить почту.
Я толкнула локтем Элли:
- Слушай, как думаешь, о чем наверху болтают Ханна с Джо?
Элли перевела взгляд на потолок и фыркнула.
- В последнее время Ханна тихая, подозреваю это из-за мальчика. Она такая красавица, очень веселая, и до сих пор не ходила на свидание? - Элс недоверчиво посмотрела на меня. - По-моему это вранье. Думаю Ханна скрывает от нас роман.
- Должно быть, ты умираешь от желания убедиться в этом.
- Ммм... Да-а-а, это убивает меня.
- Ужин! - крикнула Элоди из кухни, отчего мы все подскочили, будто не ели уже несколько дней.
Мы вломились в столовую, наполненную аппетитными ароматами. Всего лишь три месяца назад, Элоди с Кларком купили стол побольше, потому что с появлением в их жизни Джосс, количество приглашенных на воскресный ужин увеличилось.
- На работе все хорошо? - спросил меня папа, как только мы сели рядом.
- Ухумн, - рассеяно промычала я, подвигая к себе миску с картофельным пюре, будто оно было сделано из золота.
Папа фыркнул:
- У тебя слюна потекла из уголков губ.
- Нет, не потекла.
Радостно положив себе порцию пюре, я передала миску папе и сразу же потянулась за мясной подливкой.
- А почему у тебя такие выпученные голодные глаза? Ты что, перестала есть?
- Сижу на дурацкой диете, - призналась я.
Я почувствовала как папа сразу напрягся.
- На черта?
- Чтобы помучить себя. Я - настоящий мазохист.
- Лив, ты знаешь, как мне не нравятся подобные причуды. Ты в прекрасной форме.
О, нет. Своим признанием я только что пробудила знаменитую отцовскую нотацию о правильном питании. Когда я училась в колледже, папа постоянно приезжал в общежитие с огромными пакетами, набитыми едой, которую уже некуда было класть.
- Пап, у меня дома полный холодильник. Даже не думай об этом.
- Хмм, посмотрим.
Я попробовала сливочное пюре и, закрыв глаза от сладостного облегчения, отозвалась:
- Так хорошо, что мне уже все - все равно.
Только произнесла я это с набитым ртом, так что получилось скорее что-то вроде «Му муу, у ммг ммм ммм»