Дело в том, что отца я никогда не видела. По словам бабушки, он покинул нашу семью, когда я была еще совсем малышкой. А мать… мама решила, что не готова воспитывать ребенка одна, и занялась поиском замены пустующей ячейки, а именно нового мужа. Она настолько увлеклась поисками, что уехала куда-то в Европу, не сказав своей матери – моей бабушке – ни слова. Только бросив на стол прощальное короткое письмо с извинениями и мольбами позаботиться обо мне, но в котором не был указан адрес, да что там адрес, даже название страны своего нового места пребывания не значилось. Мобильных в широком пользовании не было в то время, а потому мама пропала в никуда. Фотографии папы не сохранились, а на мамины смотреть я не хотела. Лишь перечитывала письмо, оставленное бабушке. Последний раз я его брала в руки перед переездом в Лондон, втайне надеясь встретить ее там.
Я продолжала смотреть в ожидании на бабушку. Сердце бешено колотилось в груди. Так давно я не поднимала эту тему, которая не давала мне долгие годы спокойно спать по ночам. Вдруг в этот раз бабушка решится сказать мне, где папа. Если, конечно, сама знает. А он может знать, где находится мать. Существует же такая возможность, что она могла ему сообщить об отъезде или даже звонить папе из Европы?
Бабуля нервно постукивала пальцами по обеденному деревянному столу, украшенному кружевной скатертью. Похоже, эта привычка мне досталась от нее, и создавалось впечатление, что бабушка собирается с духом. Приняв для себя какое-то решение, Алевтина Анатольевна грациозно поднялась со стула и отправилась в свою комнату. Я прошла следом. В помещении царила духота – теплолюбивая старушка, чтобы, не приведи господь, не простудиться, никогда не открывала окон в своей спальне, только когда долго находилась на кухне или вовсе отсутствовала в квартире. Гордо прошествовав к старенькому комоду, бабушка вытащила из самого нижнего ящика увесистый фотоальбом. До этого момента я его никогда не видела. Не без труда разогнувшись, бабушка шлепнула на кровать этого монстра в кожаном переплете. Таким и убить можно. Главное, не подавать идей моим возможным палачам. Я издала истеричный смешок. Алевтина Анатольевна обратила на меня внимание:
– Ну что, Алиса, весело тебе? – Она очень не любила вспоминать то время, и у нее были причины. Поднимать трехлетнюю девочку одной в пятьдесят лет – испытание не из легких. Да еще и на зарплату школьного учителя. Помню ее учеников, которых она брала себе готовить к экзаменам, когда подрабатывала репетитором, в то время как я сама училась в средней школе. Она делала это для того, чтобы у меня была красивая одежда, только появившийся в ту эпоху mp3-плеер и прочие блага цивилизации.
Я виновато взглянула на бабушку. А вдруг у меня действительно совсем нет времени и мне нужно узнать правду, решить все вопросы, закрыть так называемый «гештальт», чтобы я могла уйти спокойно на тот свет? Главное, на этом свете разобраться. Алевтина Анатольевна что-то сердито бубнила себе под нос, пока искала в огромном фотоальбоме нужную ей фотографию.
– Нет, не эта, это мой покойный брат, царствие ему небесное, это двоюродная тетка… так, ага! – победно воскликнула бабуля. – Нашла.
Она протянула мне помятую, сильно потрескавшуюся фотографию, где мужчина с рыжими волосами и голубыми глазами, одетый в клетчатую рубашку, шутливо стоял на одном колене и держал в крупных ладонях руку моей матери, стоящей рядом с ним. Я осторожно взяла фото, словно боясь, что оно рассыплется от моего прикосновения. Невероятно, точно отец ожил из моего сна. Я вновь взглянула на бабушку.
– Эх, Игоряша, хороший был мужик, и по дому все делал, и Лизку на руках носил, черт его дернул пойти к этой ведьме проклятой, чтобы ей пусто было, прости господи. – Учительница перекрестилась.
Был? Я напряглась.
– Что ты имеешь в виду под словом «был»? Он же еще жив, разве нет? – Я с надеждой взглянула на бабушку. Она лишь грустно покачала головой в ответ и, шумно выдохнув, сказала:
– Умер он, Алиса, тебе еще четырех годиков-то не исполнилось… мама твоя не смогла смириться с адюльтером, уехала, а он, дурак, слишком поздно понял, что натворил. Но сделанного не воротишь, все меня расспросами донимал, где Лиза, как найти ее, но помочь ему в этом я не могла. – Подбородок пожилой женщины задрожал, по испещренной морщинками коже потекла одинокая слезинка. – Запил он с горя да помер вскоре. Не то инсульт, не то инфаркт. – Бабушка замолчала.
Тиканье часов с кукушкой, висящих на кухне, стало отчетливо слышно в комнате.
Глава 5
Мария
Я шла по оживленной улице. Солнечные лучи отражались от стеклянных витрин. Утренний воздух был еще недостаточно прогрет, довольно свежо – любимая температура. А вот и моя… шутка, мой любимый книжный магазин, со скульптурой на куполе. Погода в самом деле стояла теплая и солнечная, нетипичная для дождливого Санкт-Петербурга. Я жмурилась под лучами ласковой звезды, как домашний кот.