– Да и расплачиваюсь я все время картой, кто угодно это подтвердит, и вы, конечно, не увидите в транзакциях подобного препарата, кто бы мне его продал! – выпалила я в сердцах и, последовав примеру угрюмого детектива, скрестила руки на немаленькой груди. Почти получилось.
Представитель закона, который перед входом в кабинет мрачно буркнул приветствие и назвался детективом Гарсия, отлип от угла и удостоил нас чести опустить свое седалище на предложенный ему в самом начале нашего драматического перформанса стул.
Устроившись поудобней, насколько возможным ему это позволял предполагаемый недуг, Гарсия, опираясь локтями о стол, поддерживал свою угрюмую физиономию ладонями с неимоверно усталым видом, будто его голова весила целую тонну. Ладно, возможно, всего лишь полтонны. При этом он буравил меня черными глазищами, скорее всего, в попытках уличить во лжи, а я, по его мнению, несомненно была лгуньей. Я начала нервно постукивать пальцами по поверхности стола. Детектив напоминал мне уже скорее змею, чем ящерицу, с его немигающим взглядом. Тишина продлилась недолго, поскольку Гарсия понял, что его метод со мной не сработал. Голос законника в стенах маленького кабинета прозвучал несколько зловеще и громко, заставив меня содрогнуться:
– Миссис Андерсон, если даже поверить вашим словам в теории, то тогда мы должны рассмотреть версии об умышленном или непреднамеренном покушениях на убийство. Я буду вынужден открыть дело и начать расследование. Но я надеюсь, вы понимаете, какие последствия вас могут ожидать в случае дачи ложных показаний?
Он назвал меня миссис. Удивленная корректным обращением к моей скромной персоне, на всю его тираду я смогла только выдать:
– Миссис? – и продолжила смотреть в его угольно-черные глаза. Взгляд детектива немного потеплел. Или мне так показалось. Он откинулся на спинку медицинского стула и, сложив лежащие перед собой руки в замок, ответил:
– Вы думаете, с моим двадцатилетним послужным списком в полиции я не узнаю, что вы замужем? Несмотря даже на старания этих недотеп в больнице. Пять штрафов о превышении скорости, миссис Андерсон! По одному на каждый год проживания в Англии, я так понимаю? – Он наградил меня змеиной ухмылкой тонких губ и продолжил: – Даже моя бывшая жена себе такого не позволяла, хотя, возможно, в Ирландии она и была Спиди-гонщиком. – Вероятно, Гарсия понял, что сболтнул лишнего, и его взгляду могла бы позавидовать сама Снежная королева.
Я в недоумении открывала и закрывала рот. Всего-то пять? Полагаю, что некоторые квитанции я просто потеряла. Хоть какая-то радость.
– Миссис Андерсон, расскажите все, что вы помните о событиях дня, предшествующего вашей клинической смерти, – законник оставался в той же чуть расслабленной позе.
– Прошу, зовите меня Элис, – обратилась я к детективу и начала свой рассказ, очень напоминающий тот монолог, что излагала своей бабушке в Санкт-Петербурге.
Доктор Белл, посчитав себя лишней в нашей беседе, убедилась в предпочтениях детектива в области горячих напитков, напрочь проигнорировав мою тихую просьбу о кофе, и быстро принесла черноглазому законнику белую фарфоровую чашку крепкого черного чая с молоком. Как банально. Сделав небольшой глоток типичного английского напитка, Гарсия обнажил мелкие белые зубы в подобии улыбки, адресованной миниатюрному доктору. Впадины на лице врача, где должны были располагаться щеки, зарделись розовым. Может, мне выйти и подождать за дверью? Улыбка исчезла с лица детектива так же быстро, как и появилась. Причина скрывалась в том, что внимание он вновь переключил на меня.
– Миссис Андерсон, Элис… прошу вас не покидать город в ближайшее время. Завтра в полдень жду вас у себя в кабинете в Скотланд-Ярде. Я вышлю вам номер кабинета и напоминание о времени в эсэмэс. Номер вашего мобильного у меня есть, – он сощурил глаза, что придало ему еще больше сходства с рептилией. – И ведите себя, как обычно. Со всеми. Мужу и вашей подруге не сообщайте о начале расследования, придерживайтесь версии о несчастном случае. На все вопросы отвечайте, что вам не сообщали подробностей. Будьте осторожны, – с этими вдохновляющими словами, которые оказались последним, что прозвучало от него в стенах ослепительно-белого медицинского кабинета, он покинул помещение, не попрощавшись ни со мной, ни с доктором Белл, то есть совершенно по-английски удалился, довольно сильно хлопнув дверью. Вероятно, тому виной было открытое нараспашку окно.
В больнице от меня потребовалась только подпись, и, когда со всеми формальностями было покончено, я вспомнила о назначенной на сегодня встрече со своим спасителем. И хотя на самом деле меня спас безымянный сторож, мне нравилось называть спасителем Майка. Была одна проблема. Проблем, конечно, существовало на тот момент гораздо больше, но, не считая возможных попыток моего убийства со стороны мужа или лучшей подруги, сейчас меня беспокоила только одна вещь. А именно моя разорванная сзади юбка. И как мне идти к парамедику в таком виде?