Я разберусь с этим завтра, подумал он, и с замиранием сердца потянул дверь на себя. За порогом обнаружилась лестница, ведущая вверх.
Четырнадцать ступенек, едва слышно поскрипывающих под ногами, и снова дверь. Гарри слабо улыбнулся и решительно толкнул ее, распахивая, впиваясь взглядом в обстановку новой комнаты.
Спальня, со всей определенностью. Огромная кровать с тяжелым балдахином манила так, что Гарри захотелось рухнуть на нее прямо в промокшей одежде и забыться долгожданным сном. А все остальное — завтра. Потом. Когда-нибудь.
Шагнув внутрь, он вздрогнул от порыва пронизывающего ветра. Дуло из открытой настежь балконной двери. За окнами бушевала гроза, потоки дождя хлестали прямо в комнату, и ночь раскалывалась ударами грома и вспышками молний. Гарри подошел к распахнутому проему и выглянул наружу.
За окном была широкая и длинная, насколько хватало глаз, открытая терраса. В моем доме такое есть? — машинально удивился Гарри и шагнул наружу, под ливень, осматриваясь по сторонам.
У самой стены, прижавшись к ней спиной, обхватив колени и запрокинув голову, сидел светловолосый парень с лицом, знакомым до боли. Тот самый, которого Гарри видел каждое мгновение в пугающей вечности, проведенной наедине с вгрызающейся в душу совестью. Тот, кого он не смог защитить, в чьей смерти был виновен — так же, как и в смертях всех остальных, кто остался под развалинами обрушившегося замка. Да и только ли там?..
От вспышки горькой тоски перехватило дыхание. Я дома, с мольбой подумал Гарри. Я сделаю что угодно, все, что от меня хотят, когда отдохну, но, Мерлин, могу я просто получить передышку? Неужели я не заслужил права на одну спокойную ночь, пройдя через все это, раз меня и здесь одолевают призраки?
Парень не исчезал, сидя под проливным дождем, вглядываясь в ночное небо.
Гарри медленно подошел к нему и опустился на корточки, всматриваясь в тонкое, осунувшееся лицо. Он должен был найти слова, чтобы остаться в одиночестве. Он должен был уговорить его уйти. Хотя бы ненадолго.
Ветер ерошил светлые волосы, прядями спадающие на высокий лоб, и Гарри вдруг подумал, что этот человек сидит здесь, наверное, всю ту вечность, что прошла в ненасытных объятиях огня, сидит, скорчившись у стены, в одной насквозь промокшей тонкой рубашке, уже не замечая, что его плечи дрожат от холода, и ждет. Ждет, когда придет тот, кому можно будет посмотреть в глаза и спросить — почему?..
— Ты замерз… — невпопад пробормотал Гарри, оглядывая хрупкую, тонкую фигуру.
Парень странно улыбнулся и, скользнув взглядом по его лицу, снова посмотрел в небо.
— Здесь нет тепла, — непонятно ответил он, но Гарри подумал, что вряд ли можно было бы найти слова, более подходящие к ситуации. — Мы — по другую сторону.
Он невольно кивнул в ответ, поразившись, насколько точно этот вопиющий призрак его совести охарактеризовал все, что он сейчас чувствует. То, что, наверное, чувствуют они оба.
Он был согласен отвечать за все, согласен на что угодно. Но он неимоверно устал, и разговоры с призраками под дождем на террасе вряд ли были тем, что сейчас помогло бы ему отдохнуть.
— Тебе пора, — мягко сказал Гарри, глядя прямо в серые глаза, в которых клубилась дымящаяся пустота.
Наверное, это нормально — он же призрак, мелькнула мысль. Он мертв, почему его глаза должны быть живыми?
— Я знаю, — благодарно улыбнулся парень. У него была потрясающая улыбка, проникающая в самое сердце. Как будто он видел Гарри насквозь — и знал, что ему есть за что его прощать. — Спасибо… я знаю…
Точно, он ждал меня, с тоской подумал Гарри, до боли кусая губы. Он сможет уйти, когда сделает то, что нужно. То, что должно быть сделано — и не раньше.
От этой мысли снова захотелось расплакаться.
— Я очень устал… — едва слышно проговорил Гарри, сдерживая всхлип и запрокидывая голову. — Я хочу спать. Пожалуйста…
— Спать? — призрак задумчиво изогнул бровь. — Я тоже устал, — слова падали медленно, как тягучие капли. — Очень. Мы же можем уйти? Теперь? Оба? Правда?
В его голосе было столько надежды, что Гарри задохнулся, вцепившись в его ладонь. Ледяные тонкие пальцы, помедлив, обхватили его в ответ.
— Горячий… — прошептал призрак, приближая свое лицо к его лицу. — Ты… умеешь быть горячим…
Губы Гарри дрогнули, и он потянул его за собой, вставая и направляясь к двери. Светловолосый призрак шел за ним, осторожно переступая ногами, словно пробуя каждое движение, вслушиваясь в него, не отпуская его руку.
Закрыв балконную дверь, Гарри рухнул на кровать лицом вниз, не раздеваясь. Ему казалось, что он начал проваливаться в сон, еще не коснувшись подушки.
Легкий, как дуновение ветра, призрак неслышно опустился рядом, зарываясь лицом в его плечо, обхватывая его обеими руками. Его ледяные пальцы коснулись спины Гарри, и мокрая рубашка в этом месте мгновенно застыла, будто вмерзая в кожу.