Пока разговаривала с мамой, даже не обратила внимание, что постепенно отошла от кафе вглубь посадки. Не то чтобы прям далеко, но в сгущающихся сумерках отсюда, учитывая музыку в беседке, можно и не дозваться в случае чего. Развернулась, чтобы поторопиться обратно, когда вдруг услышала где‑то рядом за кустами голоса.
— Дёма, это ведь неправильно, ты и сам это знаешь! Зачем было уходить? — проговорила девушка.
— Так нужно было, Олеся, — ответил низкий мужской голос.
— Демид, тебе среди центральных не место, ты же и сам понимаешь.
— Мы не будем это обсуждать.
— Но почему? — её голос задрожал, и она всхлипнула.
— Прекрати, — терпение парня явно было на исходе. — Мы уже всё решили. Тебе пора, Олеся.
— Знаешь, Бахурин, — теперь уже голос прозвучал зло. — Наши, то есть теперь мои, уже здесь! И раз ты с этими, так тому и быть. Сам виноват.
Я поняла, что этот разговор происходит между новеньким и какой‑то его старой знакомой, ещё когда она сокращённо назвала его имя, а потом моя уверенность только подтвердилась.
— Даже не думайте. Не суйтесь сюда.
— А то что? Нажалуешься своим новым друзьям? Только поздно уже, Дёма.
— Бахур! — послышалось вблизи. Звал явно парень, а если судить по шуму, то приближался из‑за деревьев он не один.
Девушка рассмеялась. А вот я будто очнулась. И зачем только стою и слушаю этот разговор? Мне к своим пора. Едва я развернулась, как из‑за кустов вынырнул Бахурин.
— А ты тут что забыла? — грубо спросил он, сузив глаза.
— Чего? — его наглость поразила в который раз.
— О, в первый же день соску себе завёл, Демидка? — эта Олеся тоже вынырнула за ним. — Ещё и какая! Прям кукла Барби.
— Дёма, здорова! — с другой стороны подошли трое парней. — Олеська маякнула, что ты сегодня здесь, решили проведать. А то ты как‑то не прощаясь ушёл.
Почти стемнело. Вокруг деревья и кусты, а стою среди толпы мироновских. Браво, Королёва, ты всегда смеялась с тех, кто умудряется влипать по глупости. А сама?
— Ещё попрощаемся, — отрезал новенький. — А сейчас нам пора.
Неожиданно он ухватил меня за запястье и потащил за собой. Опешив от такой наглости и бесцеремонности, я даже не среагировала. Просто позволила. Знакомые его за нами не пошли. И я почти сразу пришла в себя и выдернула руку. Бахурин просто разжал ладонь, даже не взглянув на меня. Засунул руки в карманы брюк, продолжая идти вперёд.
Хорошо, что мы уже дошли до кафе. Я притормозила у дерева рядом, сложила руки на груди и резко развернулась к нему.
— Может, твои друзья правы, и тебе действительно не место среди нас?
Он, продолжая держать руки в карманах, остановился так близко, что мне захотелось сделать шаг назад. Но, во‑первых, я не из тех, кто отступает, а во‑вторых, прямо за спиной был массивный ствол тополя.
— А кому место? Таким ядовитым стервам, как ты? — спросил негромко, обдав запахом мятной жвачки.
Я аж едва не задохнулась от такого наглого неприкрытого оскорбления!
— Да ты…
— Не зарывайся. Это может плохо для тебя кончиться.
А потом он обошёл меня, едва не зацепив плечом, и вернулся в кафе.
Глава 5
— Златуль, ты где пропала? — тут же всполошился Пашка. — Уже хотели идти с Илюхой тебя искать.
Я ничего не ответила, просто прошла и села на своё место. Настроение не то чтобы упало, оно отсутствовало напрочь. По плечам пробежал какой‑то неприятный озноб, который усилился, стоило мне взглянуть в ту сторону, где расположился Бахурин.
— Злат, слушай, — Таня повернулась ко мне и жеманно повела плечом. — А этот новенький вполне симпатичный. Может, зря ты так на него взъелась?
— Таня, ты пила, что ли? — я сжала зубы, чтобы не показать всем вокруг, насколько я сейчас зла. Даже не просто зла — взбешена!
— Нет, конечно! — Соколова округлила глаза.
— А почему от тебя несёт?
— Я же только сок, Злат… — она растерянно посмотрела на стакан с апельсиновым соком перед собой, а вот я заметила, как чуть дальше Виденин со своим дружком из параллельного класса смотрели на неё и хихикали. Придурки.
— И не горчил тебе сок?
— Ну грейпфрутовый же…
И тут до Соколовой дошло.
— Ой… Вот дебилы, — не сильно она как‑то и расстроилась, хотя мы с ней неоднократно обсуждали и осуждали тех, кто употребляет алкоголь, что это глупо и вредно. — Бли‑и‑ин, Злат, а вдруг теперь мама услышит запах? Можно я у тебя останусь?
Меня охватило раздражение. Почему я должна постоянно прикрывать её задницу? То она решила попробовать покурить, потом её рвало, и, конечно, умоляла побыть у меня до вечера, потому что у самой Соколовой мама в декрете, всё время дома и подобное не скроешь. То пыталась прикрыться тем, что ночует у меня, когда собралась с ночёвкой к своему парню. Теперь уже бывшему. И хорошо, что я тогда отказалась, и Таня у него не осталась. Этот придурок потом через неделю её кинул. Думаю, если бы между ними что‑то произошло всё‑таки, финала бы это не изменило, а только добавило бы ей страданий.