– Кэт. – Слабая улыбка мелькнула на губах Дона, когда он проснулся и увидел меня рядом со своей кроватью. – Не думал, что продержусь и увижу тебя снова.
Я сделала глубокий вздох. Либо так, либо я потеряю хрупкий контроль над своими эмоциями, не дающий мне сорваться в слезы.
– Да, ну, в общем, ты не продержался бы, если бы у вашего новичка не было проблем с выполнением приказов, как я слышала, – сказала я, выдавливая улыбку, несмотря на чувство, что лицо вот-вот расколется.
Дон издал тихий болезненный смешок.
– Оказывается, твоя мать не подчиняется приказам точно так же, как это делала ты.
От его насмешливого комментария, призванного подчеркнуть наше прошлое, мое горе от мысли о его потере лишь усилилось. Единственной эмоцией, которую разделили мы с отцом, была взаимная ненависть, но Дон нашел путь к моему сердцу еще до того, как я узнала, что мы связаны родственными узами.
– Ты знаешь, что говорят о яблочке и яблоньке, – ответила я. А затем мое самообладание дало трещину, и несколько слезинок скатились по щекам, несмотря на все мои усилия сдержать их.
О, Кэт, не плачь.
Дон не произнес это вслух, но я слышала эти слова в его мыслях так же ясно, как если бы он прокричал их. Он придвинул ко мне руку, погладил мою ладонь, а затем закрыл глаза.
– Все будет хорошо, – прошептал он.
И я услышала еще одну вещь, которую он не произносил, но она эхом отозвалась в моем разуме с ясностью, которую, как я думала, выдержать я не могла.
Так рад, что боль скоро уйдет…
– Дон. – Я наклонилась вперед, умоляюще поглаживая его руку. – Ты сказал «нет» прежде, но еще не поздно передумать. Я все еще могу —
– Нет, – прервал он, открывая глаза. – Я жил дольше, чем должен был. Пообещай мне, что позволишь мне уйти и не станешь возвращать меня.
Я устал, очень устал, вздохнули его мысли.
Частичка моего сердца разбилась, но я выдержала его пристальный взгляд и кивнула, выдавливая слова и смахивая другую слезу, заскользившую вниз по щеке.
– Я обещаю.
Хорошая девочка. Горжусь тобой. Так горжусь.
Я встала и начала ходить по комнате, чтобы он не увидел, что еще больше слез полилось из глаз после того, как я услышала от него эти слова. У меня было бесчисленное множество сражений в прошлом, но, чтобы позволить ему уйти вот так просто, мне потребуется много сил, и я не знала, есть ли они у меня.
– Ты не представляешь, как сильно я буду скучать по тебе, – прошептала я, стоя к нему спиной и пытаясь вытереть слезы, которые никак не переставали течь, и не важно, как сильно я старалась удержать их.
Он тихо пробормотал:
– Я тоже буду скучать по тебе.
Люблю тебя, племянница. Хотел бы я узнать тебя раньше. Не стоило ждать так долго…
Задушенный всхлип вырвался из моего горла, когда я услышала это. Я впилась ногтям в ладони, надеясь, что физическая боль отвлечет меня достаточно, чтобы справиться с моими вышедшими из-под контроля душевными муками. Не помогло. Сердце сжалось, разрываясь от раны, которую никакое количество сверхъестественных целебных способностей успокоить, не могло.
Несколько секунд спустя я услышала знакомую поступь широких шагов и почувствовала в воздухе силу, которую узнала бы где угодно. Боже, Кости добрался сюда так скоро. Это лишь сильнее пошатнуло мой хрупкий контроль. Он приехал быстро, потому что знал, насколько опустошенной буду я, и за это я любила его еще больше, хоть это и напоминало, как больно мне будет, когда Дон уйдет.
Затем Кости оказался около меня. Его темный взгляд пробежался по комнате, за мгновение вбирая все, что нас окружало, а твердые руки притянули меня к себе. Я позволила себе на несколько драгоценных секунд упасть в его объятия, потому что с ним мне не нужно было притворяться сильной, а потом развернулась к Дону и заставила себя весело улыбнуться.
– Смотри, кто еще пришел.
– Вижу. – Дядя болезненно закашлял. Кости взял меня за руку, когда сердце Дона сделало несколько зловещих пауз между ударами. – Ты оказался лучшим мужчиной, чем я ожидал, – прохрипел Дон, восстановив дыхание. Кости смотрел на дядю твердым и серьезным взглядом.
– Ты тоже, старина.
– Мы тут с Кости поговорили, – сказала я, пытаясь улыбнуться и не разрыдаться от понимания того, что это был их способ попрощаться. – Помнишь свое предложение выдать меня замуж? Мы бы хотели принять его.