Станаджер выкрикивала команды с неожиданным волнением в голосе. Главный парус был свернут, и с кормы спустили морской якорь, чтобы замедлить ход. Как она торопливо объяснила Сймне, ей не хотелось рисковать, бросая якорь и останавливаясь, вдруг объявится погоня, посланная Мастерами ворот.
Северянин с ней не спорил. Он придерживался точно такого же мнения, когда речь заходила об осторожности.
Спустили на воду шлюпку под командой самого Териуса. Она сняла ожидающего Эхомбу с причала, и шесть сильных гребцов мигом доставили его на "Грёмскеттер". Якорь подняли и теперь уже поставили все паруса.
Друзья с нетерпением ждали, когда Эхомба взойдет на борт. Симна хотел пожать высокому южанину руку, но, сбитый с ног, покатился по палубе, так как мимо него промчался Хункапа Аюб. Тот заключил пастуха в объятия, грозившие его задушить. С рулевой палубы с притворным безразличием за ними наблюдала Станаджер Роуз.
Когда Эхомбе наконец удалось освободиться от удушающей хватки Хункапы, Симна задал вопрос, который беспокоил его с того самого момента, как они увидели пастуха, одиноко стоящего на причале:
- Я наполовину верю, что ты именно тот, за кого себя выдаешь: всего-навсего скромный пастух и овцевод. - Он махнул рукой в сторону той части реки, которая осталась далеко позади. - Однако другая моя половина удивляется не только тому, как тебе удалось бежать от Мастеров ворот и их приспешников, но и тому, как ты ухитрился появиться посреди Эйнхарроука впереди нас. Мне известно, что ты умеешь играть на флейте и извергать небесные ветры и белых акул из своего оружия, но я не знал, что ты умеешь летать.
- Я не умею летать, друг Симна. - Улыбнувшись и поклонившись капитану, пастух, видимо, ничуть не пострадавший в результате своего приключения, пошел вперед. - Во всяком случае, не лучше, чем птица без крыльев. Однако я умею плавать.
Как это уже случалось с ним бессчетное количество раз, Симна ибн Синд не понял слов пастуха.
- Во Времени на плаву удержаться труднее, чем в воде, мой друг, но возможно. Нас, наумкибов, учат плавать с раннего детства. Это необходимо, когда живешь так близко к морю. - Сунув руку в карман, он начал нежно перекатывать в пальцах оставшиеся береговые камушки. Никогда раньше Симна не обращал на это внимания, теперь же, услышав, как они трутся друг о друга, северянин вздрогнул. - Я плыл изо всех сил, мой друг, решив ни за что не останавливаться. - Эхомба улыбнулся. - Остановиться значило бы отречься от моего обета Тарину Бекупу и никогда больше не увидеть ни своего дома, ни семьи. Я поклялся, что этого не случится. Продержавшись немного на поверхности Времени, я попытался выплыть как можно ближе к тому месту, где вошел в реку Времени. - Он пожал плечами. - Течение было очень сильным. Таково уж Время: постоянно движется вперед, поток все время напирает с огромной силой. Поэтому мне не удалось выйти там, где я хотел. Выбравшись за несколько недель до того, как вошел, я очутился на этом маленьком острове. Построил небольшой шалаш из тростника и этот неуклюжий причал, который ты видел. Ловил рыбу и моллюсков. И ждал вас. Через месяц, несколько минут назад, "Грёмскеттер" прошел через Стремнину. - Эхомба дружески обнял северянина за плечи. - И вот вы здесь.
Объяснение отнюдь не смягчило выражения крайней растерянности, которое застыло на лице Симны.
- Погоди-ка, братец. Мы видели, как ты сошел с корабля к этим угрюмым Мастерам ворот не далее чем...
- Несколько минут назад. Знаю. - Они подходили к носу корабля. - Но я ждал вас почти месяц. Время - самая странная из рек, мой друг. До такой степени странная, что понять это может только тот, кто в ней плавал.
- Но если ты был там, а теперь ты здесь... - Симна так сильно сдвинул брови, что мог бы прищемить ими свой нос.
- Не стоит слишком долго размышлять над такими вещами, - посоветовал ему Эхомба. - Это проблема Логиков. Слишком напряженные раздумья могут запутать самые изящные теории. - Подняв руку, он показал вперед. - Перед нами - великая дельта Эйнхарроука. Скоро земля останется позади, и мы выйдем в Семордрию. В вечный океан, где я ловил рыбу, плавал и играл всю свою жизнь. Если суша столь поразительна, то какие же чудеса должны скрываться в его глубинах?
- Наверняка что-нибудь такое, что кусается. - Глубоко вдохнув неподвижный влажный воздух, Симна оперся о носовое ограждение и уставился на запад.
Почувствовав, как что-то сильно пихнуло его в спину, Эхомба обернулся и увидел Алиту. Как обычно, пастух не заметил и не ощутил его приближения.
- Значит, ты снова здесь. - Длинноногий хищник зевнул, разинув пасть шириной от головы до живота Эхомбы. - Жаль. Я собирался вернуться домой.
- Тебя никто не держит, - напомнил ему Эхомба.
- Кое-кто держит. Я сам. - Желтые кошачьи глаза вспыхнули. - Можешь считать это вопросом культуры. Теперь мне от вас не отделаться до тех пор, пока ты снова не попытаешься умереть.
- Тогда я постараюсь этого избежать и закончить дело как можно быстрее.
Кот величаво кивнул, и свежий ветерок взъерошил его великолепную черную гриву.
- Мы хотим одного и того же.
- Ага, только не я, - живо возразил Симна. - Я хочу найти сокровище. Он пристально посмотрел на пастуха. - И не важно, каким оно окажется: самим легендарным Дамура-сесе или всего-навсего "прибрежной галькой". Так что даже не пытайся отрицать, братец!
Эхомба покорно вздохнул:
- Разве от этого когда-нибудь был толк?
- Нет, - многозначительно ответил северянин.
- Очень хорошо.
Удовлетворенный Симна умолк. Алита, чье освобождение снова откладывалось, выбрал нагретый солнцем уголок палубы, свернулся и опять уснул. На корме Хункапа Аюб наблюдал, как несколько матросов играют в кости, стараясь постигнуть тонкости игры.
В ожидании моря Эхомба смотрел на реку и думал о Миранье, о своих детях, о том, что тот же самый океан, в который они вот-вот вплывут, плещется о берег рядом с его деревней. Скоро дома начнется сезон отёла, и он знал, что его будет не хватать.
"Отправлял ли человека в такое трудное и дальнее путешествие кто-нибудь из живущих, как это сделал один мертвец?" - вдруг подумалось ему.