- Подождите! Пожалуйста, одну секунду.
Станаджер Роуз неуверенно села, сохраняя на загорелом лице нетерпеливое выражение. Симна с любопытством наблюдал за высоким другом. Северянин ожидал, что Эхомба начнет рыться в своей котомке, но произошло нечто иное. Пастух сунул руку в один из карманов своей юбки и немного покопался там. То, что он извлек наружу, заставило Симну прищуриться.
При виде мешочка размером с кулак Станаджер кивнула:
- Что у тебя там, верзила? Золото, серебро, безделушки?
- Камушки. - Эхомба, как бы извиняясь, улыбнулся. - С берега около моей деревни. Я захватил их с собой, чтобы они напоминали мне о доме и о море. Когда я начинаю слишком скучать, я лезу в карман и тру их друг о друга, слушаю, как они поскрипывают. - Он отдал мешочек Станаджер. Однажды, когда я был гораздо моложе, с дальнего юга в деревню пришел торговец. Мой друг играл около дома вот с такой галькой. Купец случайно увидел эти камни, и они ему очень понравились. Он предложил семье моего друга много красивых вещей. Получив одобрение Асаба, они совершили обмен. Пастух жестом предложил капитану открыть мешочек. - Если они представляли ценность для купца, пришедшего из самого Аскакоса, то, может быть, и тебе они покажутся стоящими. - Он немного помолчал. - Хотя мне и жаль расставаться со своим памятным мешочком.
Станаджер, не питая больших надежд, все же проявила учтивость. Жалея долговязого чужеземца, она дернула за шнурок, завязывавший маленькую матерчатую сумочку, и перевернула ее вверх дном. На стол сразу высыпалась пригоршня камней. Они были неправильной формы, обкатанные морем, почти без острых краев. Попав в лучи света, лившегося через иллюминаторы, камни ярко засверкали.
Глаза у Симны раскрылись так широко, что грозили вывалиться из головы и покатиться по столу, словно яйца. Его реакция, как и все прочее, не ускользнула от внимания капитана.
- Ну что, Совиные глазки, ты тоже считаешь, что эти камни представляют ценность.
Быстро оправившись, северянин отвел взгляд и равнодушно вздохнул:
- А?.. Ну, может быть, небольшую. Я мало смыслю в таких вещах.
- Понятно. - Станаджер переводила пытливый взгляд с одного гостя на другого. - Да, я тоже не знаток "гальки", но мой суперкарго очень хорошо разбирается в камнях и их стоимости. Скоро мы все выясним. - Обернувшись назад, она крикнула в открытую дверь: - Териус! Найди старика Броча и пришли сюда!
Они ждали молча, капитан "Грёмскеттера" - во всей своей суровой красоте, Эхомба - с преисполненной надежды улыбкой, а Симна - глядя вдаль с нарочитым безразличием.
- Куда это ты уставился, крошка? - наконец раздраженно спросила северянина Станаджер.
- Я-то?.. Да нет, капитан, никуда, совершенно никуда. Думаю, просто испытал мгновенное потрясение, вот и все.
Она тихо хихикнула.
- Последний парень, который пытался комплиментами проложить курс в мою койку, оказался в трюме и сидел там, пока мы не бросили якорь в порту Харинброк. К тому времени ему так хотелось убраться с "Грёмскеттера", что было совершенно наплевать, как выгляжу я или кто-нибудь другой.
Симна напустил на себя такой серьезный вид, что Эхомбе пришлось отвернуться, дабы скрыть смех.
- Помилуйте, капитан, вы пребываете в глубочайшем заблуждении! Подобные помыслы никогда бы не могли прийти мне в голову! - Со скорбным видом он приложил руку к сердцу. - Да будет вам известно, что я принял обет безбрачия до благополучного завершения нашего путешествия, и поэтому ни один член вашей команды, будь то мужчина или женщина, в моем присутствии не должен испытывать ни малейшего беспокойства на этот счет.
Станаджер по-прежнему улыбалась.
- Я думаю, что ты - один из самых выдающихся врунов, которых я когда-либо принимала на этом корабле, но поскольку, по всей видимости, через несколько минут тебя здесь уже не будет, твои сомнительные уверения в невинности значения не имеют. - Она повернулась к человеку, возникшему в проеме двери. - Заходи, Броч.
Потрепанный непогодой, словно рангоут в конце своей полезной жизни, вошел кривоногий суперкарго. Он был даже ниже Симны и значительно худее. Но под потрескавшейся дубленой кожей на его руках скрывались тугие мускулы, похожие на плетеные пастушеские кнуты.
Станаджер показала на рассыпавшиеся по столу камушки:
- Скажи-ка, что ты об этом думаешь?
Старик взглянул, и, хотя такое казалось невозможным, глаза его раскрылись еще шире, чем у северянина.
- Мемоч гхарзанз! - воскликнул он на языке, не знакомом ни Эхомбе, ни Симне. - Где... откуда это, капитан?
Она показала на Эхомбу:
- Эти два господина вместе с двумя... гм-м... нечеловеческими спутниками желают пересечь Семордрию. Камни они предлагают в качестве платы. Достаточно ли?
Усевшись за стол, старый моряк извлек из кармана брюк небольшое увеличительное стекло. Эхомба заметил, что оно было прикреплено к карману крепкой бечевкой. Низко нагнувшись, суперкарго исследовал несколько камушков, поднимая их по одному, поворачивая в пальцах и поднося к свету под разными углами. Рассмотрев с полдюжины камней, он снова сел в кресло и спрятал лупу.
- Это прекраснейшие алмазы из всех, что я видел. Половина из них совершенно безупречны, а другая половина - достаточно хороши, чтобы украсить лучшие работы самых искусных ювелиров.
- Это что касается прозрачных, - согласился Симна, хотя и был удивлен не меньше других, сидящих за столом, - а вот другие - какие это камни?
- Они все алмазы, - объяснил Броч. - Прозрачные, желтые, синие, красные, зеленые и розовые: все алмазы. Большинство от трех до четырех каратов, некоторые меньше, а отдельные достигают шести. - Сглотнув, он пристально посмотрел на невозмутимого пастуха. - Где ты их взял, чужестранец?
- На побережье возле моей деревни.
- А, - понимающе кивнул Броч, - ты насобирал их среди гальки на берегу.
- Нет, - спокойно объяснил Эхомба. - Я просто взял горсть-другую и насыпал в мешочек. - Он указал на искристую россыпь, украшавшую стол. Весь берег такой. Все камушки одинаковые. Только, разумеется, разных цветов.- Он улыбнулся печально. - Жаль, я и не догадывался, что они такие ценные. Взял бы побольше.