А уже через год он предъявил копию диплома об окончании им университета. На копии стояла гербовая печать нотариуса третьей харьковской нотариальной конторы. Одновременно Семен Гендлин сообщил, что поступил в аспирантуру, уже сдал экстерном экзамены на кандидатский минимум и приступает к написанию диссертации. Руководители института были слегка ошарашены такими темпами, но опять поверили: чем черт не шутит, а вдруг перед ними действительно необыкновенный талант!
Может возникнуть вопрос: каким образом, не имея никакого специального образования, недоучка Семен Гендлин попал на должность инженера в научно-исследовательский институт медицинской радиологии, смог на ней удержаться? Неужели работники института не видели, что он ничего не смыслит в медицинской аппаратуре? В том-то и дело, что кое-какие, правда, элементарные познания в этой области у Гендлина были. Он нахватал их за время пребывания в армейском госпитале, где от скуки вертелся возле медицинской аппаратуры. Кроме того, Гендлин прочитал кое-какие книжки из госпитальной библиотеки. Что же касается радиотехники, то он знал ее лишь постольку, поскольку в юношеские годы был радиолюбителем, имел приемник и мог, в случае необходимости, его разобрать и починить. А главное, никто в институте подробно в работу нового инженера не вникал.
На этой благоприятной почве и развивалась все дальше основная склонность Гендлина — к аферам.
Прошел еще всего один год — и Гендлин представил в институт уже новую копию — диплома о присвоении ему ученой степени кандидата технических наук. На этот раз копия была заверена первой харьковской нотариальной конторой.
Звание кандидата означало для Гендлина новое, особое доверие к нему, повышение по службе. Теперь Семен Львович стал старшим научным сотрудником. Оклад его соответственно возрос.
Не успели в отделе кадров подшить в личное дело Семена Львовича копию кандидатского диплома, как он объявил о том, что приступил к работе над докторской диссертацией. Когда кто-нибудь проявлял, любопытство и справлялся относительно темы, Гендлин делал таинственное лицо и вполголоса многозначительно отвечала «Тема моей диссертации секретна…».
Надо сказать, что никто из родных Семена ничего не знал о его головокружительных успехах на поприще науки. Однажды, правда, он сообщил под страшным секретом своему отцу, что ему присвоено звание кандидата технических наук, и тут же взял с отца честное слово, что тот не станет никому об этом говорить, так как работа сугубо секретная, закрытая и в таком же порядке присвоена степень. Отец весьма удивился — уж он-то лучше, чем кто-либо, знал, что сын нигде не учился. К тому же ему были известны повадки Семена. Поэтому, ничего не сказав сыну, он решил втихомолку проверить: говорит ли тот правду? Пришел в институт и в вестибюле увидел Доску почета, а на ней… портрет сына. Подпись гласила: «Кандидат технических наук С. Л. Гендлин». Этого было достаточно. Дальше вестибюля Гендлин-старший решил уже не идти. Ему было приятно, что на этот раз сын не солгал.
Особенно радовался успехам Семена Гендлина его непосредственный начальник — Генес. Он даже предложил молодому кандидату наук стать соавтором одного из изобретений. Гендлин охотно согласился, тем более, что никакого особенного труда от него не требовалось. Соавторство свелось к проведению нескольких несложных радиотехнических опытов.
Кроме того, в институте узнали, что Гендлину принадлежат девять самостоятельных изобретений в области кибернетики, радио и электроники. Он предъявил соответствующие авторские свидетельства. Правда, самих изобретений никто никогда не видел: в институте они не демонстрировались и не внедрялись — очевидно, тоже не подлежали разглашению…
Укрепившись в Харькове, Гендлин решил, что настала пора завоевывать новые, более широкие «плацдармы». Выбор пал на Ленинград. Заручившись самой лучшей характеристикой, из которой следовало, что он, Гендлин, — талантливый молодой ученый с большим будущим, добившийся особенно значительных успехов в области кибернетики, провожаемый добрыми напутствиями друзей и знакомых, Семен Львович в конце сентября 1963 года отбыл на берега Невы и уже в октябре был принят на должность старшего научного сотрудника Института авиационного приборостроения.
Вскоре на заседании одной из кафедр Гендлин докладывал о якобы созданном им еще в харьковском научно-исследовательском институте новом кибернетическом приборе — так называемом «запоминающем устройстве». Семен Львович рассказал, что ему удалось построить макет диагностической установки, преобразователь десятичных чисел и еще один макет — основного узла — запоминающего блока. В качестве доказательства он представил собравшимся фотоснимки вышеозначенных макетов. На вопрос, удалось ли ему претворить свое изобретение в жизнь, молодой кандидат наук ответил отрицательно, объяснив-это невозможностью пока раздобыть некоторые весьма существенные детали. Но, подчеркнул Семен Львович, заявка в комитет по делам изобретений им уже подана.