На крик жены выглянул из кухни муж, Геннадий Васильевич, рабочий магазина № 74 Калининского райпищеторга. Он тоже испугался. «Пустите!» — вновь попросила девушка. Но Плотниковы не дали ей даже переступить через порог. Они поскорее захлопнули дверь.
— Как ты думаешь, что с ней? — спросила жена у мужа после того, как тот дважды повернул ключ в замке.
— Не знаю, — полол он плечами.
— Бог с ней, — сказала Плотникова. — Мы не можем пускать к себе кого не знаем. У нас дети…
Девушка между тем побежала наверх, на второй этаж. Там она позвонила в квартиру № 4. Полагая, что это приехал дядя, которого ждали с вечера, к дверям, накинув халат, поспешила Мария Тимофеевна Познахирко. «Кто здесь?» — спросила она, думая услышать дядин голос. Но вместо него раздался совсем другой, взволнованный: «Дайте воды!»
Познахирко разбудила мужа, Вячеслава Григорьевича, токаря оптико-механического, объединения. Тот открыл дверь. Девушка стояла, отвернувшись, закрыв лицо руками.
— Не смотрите на меня… Я в таком ужасном виде… Позвольте умыться.
Познахирко провел ее на кухню. Девушка смыла с лица кровь, и тут стало видно, что она совсем еще юная, не старше семнадцати лет.
— На меня напал хулиган… Избил… Пришлось бросить пальто, туфли, бежать в чулках по острым камням… Мне изрезало ноги… Пустите меня переночевать, я чувствую, что не доберусь до дому. Теряю сознание…
Девушка еле стояла на ногах, из ран на ее лице опять пошла кровь.
Жильцы, вышедшие из своих комнат и выслушавшие сбивчивый рассказ девушки, переглянулись. Оставить ее ночевать? Пустить в комнату? Постелить ей чистую простыню на диване? Дать стакан чаю?.. Нет уж, с какой стати беспокоить себя этими хлопотами? К тому же, кто знает ее, эту неведомо откуда появившуюся ночную гостью? Действительно ли на нее напал хулиган? Пусть лучше уходит. А то еще свяжешься неизвестно с кем, попадешь в историю…
Одна из живущих в квартире — Клавдия Алексеевна Федорова — все же решила сделать благое дело. Принесла свои старые туфли и дала их девушке: «Надевай, а оставить тебя у нас не можем…»
Девушку выпроводили. Как только дверь за ней закрылась, та же Федорова поспешила в комнату и прильнула к окну. Ей интересно было посмотреть, что станет дальше делать их неожиданная посетительница.
За окном была ночь. Серебрясь в лучах фонаря, падал снег. Шатаясь, почти теряя сознание, девушка брела по пустынной улице, разыскивая телефон, по которому можно было бы вызвать скорую помощь, милицию. И ни у кого из тех, кто остался в доме, за семью запорами, не дрогнуло в этот момент сердце — как-то она доберется домой? Не мелькнула мысль, что если на незнакомку напал преступник, то не менее преступно было оставлять ее одну, без помощи, выгонять на улицу…
Лене Е. помогла дежурный дворник Марфа Андреевна Андреева. Она дала знать о случившемся милиции, отправила девушку в больницу. Там поставили диагноз. У пострадавшей оказались множественные ушибы, двойной перелом носа, сотрясение головного мозга…
Нет, Лена ничего не придумывала, когда говорила, что на нее напал бандит. Так оно и было на самом деле. Когда на другой день к ней в больницу приехала следователь районной прокуратуры Антонина Яковлевна Андреева, она ей все подробно рассказала.
Хулиган, о котором шла речь, пристал к Лене еще тогда, когда, выйдя из метро у Финляндского вокзала, девушка поздно вечером стояла на трамвайной остановке, мечтая побыстрее добраться до шоссе Революции. Лена ехала к тете, чтобы помочь ей вымыть полы, и предполагала остаться у нее ночевать.
Между тем отделаться от приставшего к ней развязного, назойливого типа было невозможно. Есть такие наглецы, которые привязываются на улице к девушкам, пытаются завязать с ними знакомство, самоуверенно полагая, что девушкам это нравится. У них всегда наготове две-три пошлые фразы, которые они произносят, считая себя остроумными и находчивыми, не замечая, что ничего, кроме брезгливости и отвращения, они на самом деле не вызывают. Они не отстанут от девушки порой до тех пор, пока кто-нибудь, милиционер или просто прохожий, не вмешается, не призовет наглеца к порядку.
К сожалению, на этот раз вблизи никого не оказалось. Поэтому, когда выяснилось, что трамваи уже не ходят и Лене надо идти пешком, тип увязался за ней под тем предлогом, что покажет ей дорогу.
Вблизи шоссе Революции он повел девушку через пустырь, уверив ее, что так ближе, а сам, возле свалки мусора и зарослей старого, засохшего бурьяна, неожиданно напал на нее. Негодяй, пользуясь безлюдьем, рассчитывал ее изнасиловать. Другая на месте Лены, быть может, растерялась, начала бы плакать, молить о пощаде, но Лена не стала этого делать. Она решила сама постоять за себя, показать бандиту, что он не на такую напал. Воскликнув с негодованием: «А, вот ты, оказывается, какой!» — девушка вступила с ним в борьбу. Исцарапала его. Укусила в щеку. Отбивалась отчаянно и смело. Встретивший сопротивление бандит пришел в ярость и принялся наотмашь, кулаками и ногами бить Лену. Бил главным образом по голове. Девушка дважды на короткий миг теряла сознание. Бандит нанес своей жертве тяжелые травмы. Но Лена не сдавалась, и ему самому, в свою очередь, досталось изрядно. Так он ничего и не добился, несмотря на свое явное превосходство в силе. Лене удалось вырваться. Оставив на пустыре пальто, туфли, она убежала от насильника.