И вдруг среди серости и безнадежности мира уловил Николас тонкий аромат свежей типографской краски. Оказалось, запах доносился из открытой двери книжной лавки, мимо которой он только что проходил. Наверняка что-то новенькое привезли. Тихонько замерев у входа, Николас с любопытством стал наблюдать за процессом распаковки коробок с книгами.
Не иначе, как само провидение направило его в это место именно в этот момент, потому что увидел вдруг молодой человек, как ловкие руки лавочника достали из коробки последнее издание типографии Даарцельса.
Это было невероятным везением. Вот она, книга «О пользе некоторых растений», которую Николас ожидал прибытием в Тиильдер не ранее, чем через месяц.
Дрожащими руками молодой человек взял томик и погладил шершавую обложку. Затем бережно раскрыл на первой странице. Легкий хруст свидетельствовал о том, что ранее никто книгу не открывал. Благословенный миг!
Весь мир тут же наполнился красками, засиял. Весело защебетали птахи, где-то совсем рядом море шумно задышало, наполняя окрестности целебным соленым воздухом.
Крепко прижав книгу к груди, Николас неспешно брел по очень симпатичной улочке и любовался ее блестящими на солнце витринами, удивительно сочными оттенками весенних цветов в вазонах, деревьями с набухшими почками, готовыми вот-вот взорваться весенней зеленью.
«До чего же хорош Этиндер весной!» — восторженно думал Николас. Хотя, сказать по правде, этот город был прекрасен в любое время года.
Поместье семьи Тай раскинулось недалеко от Этиндера. И, хотя разговор с родителями о предстоящей помолвке никак нельзя было откладывать, известие о том, что Карпенко экстренно покинул Тиильдер и находится теперь в южной столице, требовало срочного вмешательства.
Возможно, этот приезд иномирца и не был связан с пребыванием здесь Эринии, но Ланаор не любил таких совпадений. Конерсам уже передали его требование немедленно возвращаться обратно в Тиильдер, но на сборы потребуется время, потому остальное Ланаор решил взять на себя, устроив инспекцию Этиндерского конструкторского бюро.
Хотя он ничего не понимал в хитросплетении чертежей и расчетов, но все же потребовал от Егора Николаевича подробнейшего описания всех разработок. Мысль, что таким образом получится избежать очередной встречи иномирца с Эринией грела, потому Ланаор продолжал пялиться в бумаги, изображая крайнюю заинтересованность. И даже время от времени деловито хмурил брови, делая вид, что не совсем доволен увиденным. Слишком медленно продвигаются работы, такими темпами танларцев и за десять лет не догнать. С критикой Егор Николаевич соглашался, каждый раз сетуя на отсутствие кадров и достаточного технического обеспечения.
Время тянулось слишком медленно, только к обеду долгожданный курьер принес известие о том, что Конерсы покинули особняк. Облегченно выдохнув, Ланаор тут же закончил с инспекцией.
— Что ж, я увидел все, что хотел. Мы постараемся обеспечить вас всем необходимым, но многого обещать не могу.
— Давайте начнем с хорошей бумаги и нормальных письменных принадлежностей, — попросил Карпенко, — посмотрите, с чем мы вынуждены работать. Неужели во всей Аримании не найдется чего-то более прогрессивного, чем эти царапающие бумагу перья?
И в этом он был совершенно прав. Хотя Ланаор ничего не понимал в науке вычислений, он видел, какие длинные ряды цифр выводят техники, исписывают страницу за страницей, подкрепляя вычисления чертежами. Да, записи выглядели аккуратно, но чего это стоило. Магические самописцы остались в прошлом, а производство нормальных перьев в Аримании так и не появилось. Какое-то время все пользовались танларскими письменными принадлежностями, но из-за политической ситуации поставки практически прекратились. Впрочем, были еще варианты.
— Здесь недавно открылся небольшой магазинчик, — предложил Ланаор, — там продают всякие мелочи для письма. Качество не танларское, но, возможно, что-то вас заинтересует.
Это предложение понравилось Егору Николаевичу, и уже через четверть часа они спешились в небольшом проулке, где на одном из домишек симпатичная вывеска предлагала купить качественные перья из Ойестена. Вход в магазинчик располагался на уровне второго этажа, к двери вела узкая крутая лестница, пристроенная к стене.
Ланаор поднимался первым, мысленно ругая хозяина магазина за столь неудачное расположение. Как назло, в это время наверху звякнул колокольчик, кто-то вышел. Теперь Ланаору не оставалось ничего другого, как спускаться обратно, чтобы пропустить выходящего. Но что-то больно кольнуло в сердце. Он замер, потом поднял голову.
Выбившиеся кудряшки сияли золотом вокруг ее головы, на миг Ланаору показалось, будто видит перед собой маленькую фею из детской сказки. Эриния улыбнулась и радостно помахала рукой куда-то мимо Ланаора.
— Здравствуйте, Егор Николаевич.
Колокольчик снова зазвенел, на верхней площадке показался Виттио Конерс:
— Эриния, осторожнее, ступени очень крутые.
Потом он увидел Ланаора.
— Ланаор, хвала Всевидящей, как вы кстати! Помогите, пожалуйста, Эринии спуститься.
С готовностью протянув руку, Ланаор ожидал, что воспитанница воспользуется его помощью, но та демонстративно взялась за перила. Вторая ее рука была занята небольшой коробкой, обернутой в подарочную бумагу. Ланаору не оставалось ничего другого, как пятиться назад, будучи готовым подхватить девчонку в любую секунду. Та продолжала улыбаться иномирцу, что-то щебетала, игнорируя присутствие Ланаора. И ужасно этим бесила.
Лестница закончилось, Ланаору пришлось отойти в сторону, чтобы не мешать завязавшейся оживленной беседе. Он не понимал ни слова, отчего злился еще больше. Почему, как бы он не старался изолировать девчонку от этого Карпенко, все его труды идут насмарку? Может, отправить ее в какой-нибудь закрытый пансионат? Ведь это общение явно не доведет до добра.
Он даже хотел что-то сказать на этот счет Конерсу, и вдруг заметил, с каким трудом спускается по ступеням Элоя. Виттио поддерживал ее, стараясь максимально обезопасить спуск. Огромный живот делал Элою неповоротливой, сама она при этом выглядела болезненно бледной, к тому же черты лица исказились, стали какими-то одутловатыми. От прежней миловидности не осталось и следа.
Ланаору, конечно, докладывали, что Конерсы ждут ребенка, но почему он не подумал об этом раньше? И без того гадкое настроение испортилось окончательно. Не в характере Ланаора было признавать свои ошибки, потому он решил сделать вид, что ничего не заметил.
— Элоя. Вы как всегда прекрасны, — поприветствовал он женщину учтивым поклоном, дождавшись ее спуска.
— Благодарю. Светлых дней, Ланаор Тай, удивительная встреча, вы не находите?
— Да, никак не ожидал встретить вас здесь. Как поживаете, как успехи нашей малышки?
— Все хорошо. Здесь чудесный климат, он пошел Эринии на пользу.
— Рад это слышать. Но мне кажется, вы куда-то спешили? Или я ошибаюсь?
Элоя понимающе улыбнулась.
— Вы как всегда правы, Ланаор. Мы собираемся возвращаться в Тиильдер, не хотелось бы задерживаться.
Она повернулась к Карпенко:
— Егор Николаевич, простите, что прерываю вашу беседу, мне очень жаль, но нам пора. Эриния, садись в карету.
— Конерсам надо ехать, — проговорил Ланаор на тот случай, если Карпенко не понял витиеватых фраз Элои.
— Мама Элоя, папа Виттио, Егор Николаевич приносит свои извинения, что не поприветствовал вас должным образом, он сказал, что больше такого не допустит, — прощебетала Эриния.
Карпенко вежливо поклонился в подтверждении ее слов.
— Нам правда очень неловко, но пора ехать, — Виттио подошел к Эринии и взял ее за руку.
— Я понимаю, хорошей вам дороги, — проговорил Карпенко на ариманском.
Он погладил Эринию по голове и что-то проговорил на своем наречии. Эриния ответила, похоже, попрощалась, затем высвободилась из руки Виттио и направилась к стоящей поодаль у перекрестка карете. Почему-то Ланаор раньше не обратил на эту карету внимания, видимо никак не ожидая встретить здесь Конерсов.