Я согласилась на замужество, а когда отец немного подобрел, попросила его подарить мне компанию «Радиант», которую он в тот момент как раз собирался продавать.
Почему я так вцепилась в этот бизнес? На самом деле трудно объяснить. На мое решение повлияло множество факторов, и один из них – личное общение с генеральным директором «Радиант», Виктором Степановичем Добрыниным. Незадолго до этого мы с ним случайно познакомились на одном благотворительном ужине. За относительно недолгий разговор мужчине удалось не только заинтересовать меня, но и убедить в важности миссии, которую компания реализует.
Тогда я просто вдохновилась идеей зеленой энергии. Без каких-либо последующих действий. А вот в тяжелый период жизни, когда вокруг был кромешный мрак, вдруг ни с того ни с сего вспомнила о ней. И выбрала ее в качестве своей духовной опоры.
Помнится, услышав мою просьбу, отец изрядно изумился. Мол, зачем тебе такой сложный бизнес с огромными убытками? К счастью, этот вопрос был риторическим, и, убедившись, что я действительно готова связать свою жизнь с Арсланом, папа с барского плеча переписал на меня «Радиант». И еще несколько коммерчески успешных фирм в придачу. Так сказать, в качестве приданого.
– Понял, – кивает Алаев, хотя по лицу видно, что он ни черта мне не поверил. – Ну и как обстоят дела у компании сейчас?
– Ты и так знаешь ответ на этот вопрос. Никакую иную информацию, кроме той, что есть в публичном доступе, я разглашать не собираюсь.
Тимур подносит ладонь к лицу и, слегка прищурившись, чешет гладко выбритый подбородок. Молчит. Обдумывает услышанное.
– Хорошо, Диора. Давай начистоту, – наконец выдыхает он. – Я знаю, что год назад «Радиант» хотели выкупить. Это был контролируемый государством энергетический холдинг. Они дали хорошую цену, чем вызывали интерес инвесторов. Акции взлетели. Но ты решила сохранить контроль и ответила более высоким предложением, что позволило оценить компанию еще дороже. Энергетический холдинг отступил.
– Молодец, – роняю с улыбкой. – Хорошо подготовился.
– Ты пошла ва-банк и не прогадала, – продолжает Тимур. – Но ты же понимаешь, что не сможешь постоянно покупать себе выход из неприятностей?
Разумеется, понимаю. Но произнесение этого вслух равносильно признанию в том, что у меня нет долгосрочного плана. Что я уже давно на перепутье. Что красивая мечта о благом деле загибается под прессингом суровой бескомпромиссной реальности прямо у меня на глазах.
– Пожалуйста, давай ближе к делу, – демонстративно кошусь на часы. – У меня не так много времени.
– Диора, я хочу, чтобы ты поняла одну вещь: я на твоей стороне, – Алаев упирается локтями в столешницу и подается вперед. – Я верю в перспективы возобновляемых источников энергии, верю, что за этим будущее. У меня нет цели подмять под себя «Радиант» и, высосав из него все соки, сбросить в утиль. Нет. Мое предложение куда более глобальное и экологичное. Думаю, ты не будешь отрицать, что компании уже давно нужен большой, а главное замотивированный партнер. И этим партнером вполне могу стать я.
В целом, Тимур говорит здравые вещи, но я не могу отделаться от ощущения, что где-то скрыт подвох. Поэтому не спешу обнажать свои мысли и эмоции.
– И что конкретно ты предлагаешь? – спрашиваю, помолчав.
– Я выкупаю двадцать четыре процента акций. По той же цене, которую когда-то предлагал тот государственный холдинг за всю компанию целиком, – он делает паузу, убеждаясь, что я осознаю щедрость его предложения, и снова подает голос. – Ты по-прежнему останешься у руля, и мы вместе выведем «Радиент» на прибыль.
– Есть идеи, как это сделать? – изгибаю бровь.
– О да, – говорит убедительно. – У меня масса отличных идей.
– Есть здесь какое-то второе дно, о котором мне стоит знать? – интересуюсь я. – Ну, чтобы не тратить попусту ни мое, ни твое время. Потому что, поверь, я перепроверю все договоры трижды. Вплоть до запятых. И если там будет скрытый умысел, я его обязательно его увижу.
Я испытующе смотрю на Алаева, пытаюсь проникнуть в его мысли. Не отводя взгляда, он медленно качает головой из стороны в сторону. Дескать, нет, я предельно честен с тобой.
– Хорошо, – разрывая зрительный контакт, поднимаюсь на ноги. – Я подумаю над твоим предложением.
– До пятницы? – он встает вслед за мной.
– До следующей среды, – оттягиваю сроки из вредности.
– Как скажешь. Может, все же кофе? Моя секретарша обалденно его готовит.