Глава 18. Диора
– И запомни, Диора, мы везде и всегда играем по правилам. Неважно, будь то семья, бизнес или коммуникации в социуме. Нельзя просто так взять и выкинуть глупость, которая взбрела в голову. Арслан прав, любое наше слово, любое действие имеет последствия, – назидательным тоном вещает отец. – Поэтому, пожалуйста, впредь думай, куда ходишь и что говоришь.
Нравоучительная тирада продолжается уже минут десять, и я периодически отключаю слух, мысленно уносясь куда-то далеко. Изредка вставляю реплики типа «да, пап» или «как скажешь, пап», поэтому отец вряд ли догадывается, что я слушаю его вполуха.
После того, как запись дебатов с Гореловым вышла в эфир, все мое семейство сплотилось ради великой цели: объяснить мне, нерадивой и непослушной, прописные истины. Мало того, что Арслан который день подряд методично вынуждает меня отступиться от своих идей, так еще и отец названивает и одолевает проповедями. Мол, женщине следует знать свое место. Прогресс – это дело мужчин. Спорить с мужем и преследовать личные интересы – грешно.
Если честно, я не понимаю, чего они так всполошились. Да, на передаче я высказалась довольно открыто, но при этом не озвучивала конкретных имен и не призывала к радикальным мерам. А то, что мои слова затронули умы людей и произвели эффект разорвавшейся бомбы, лишь подтверждает тот факт, что я говорю об актуальном, о наболевшем.
Экономика – это живой организм. Она двигается, меняется, подстраивается под текущие реалии. Собственно, об этом и был весь мой спич – о необходимости перемен. О важности движения вперед, несмотря на страх отказа от старого и привычного.
– Ты уже дома?
По интонациям понимаю, что отец сменил тему и включаю слух.
– Эм… Еще нет. Как раз собираюсь ехать.
Бросаю взгляд в окно, за которым уже вовсю хозяйничает вечерний сумрак.
– Диора, время десятый час, – говорит с укором. – Ты все время так поздно возвращаешься?
– Не все время. Просто сегодня задержалась.
Слышу, как отец вздыхает. Он мной явно недоволен и наверняка думает о том, что я не оправдала его больших надежд. И наследниками не радую, и мужа недостаточно ублажаю, и на рожон постоянно лезу. Не дочь, а сплошное разочарование.
– Послушай, Диора, – помолчав, произносит папа. – Я понимаю, что ты, возможно, хотела совсем другой жизни, но судьбу, увы, не выбирают. Задача каждого человека – принять свое предназначение и с достоинством пройти предначертанный Аллахом путь.
– Знаешь, а некоторые считают, что человек сам творец своей судьбы…
Я не знаю, зачем говорю это. Зачем вступаю в полемику, которая все равно не даст никаких результатов. Мой отец – человек с полностью сформировавшимися взглядами и убеждениями, его ни за что на свете не переспорить. Просто порой во мне нет-нет да вспыхивает этакий дух бунтарства. Хочется сказать что-то наперекор, отстоять свою позицию… Быть услышанной, в конце концов!
– Человек – не творец судьбы, а раб своих эгоистичных желаний, – жестко отсекает он. – Но истинное величие заключается в исполнении долга, Диора. И больше ни в чем.
Повисает пауза. Я по-прежнему буравлю пронизанную мелкими огоньками тьму за окном, а затем неожиданно для самой себя выдаю:
– Правда, что та несчастная женщина забеременела от тебя, а ты вынудил ее избавиться от ребенка?
Мы никогда прежде не затрагивали эту тему всерьез. Не говорили о том, почему Ранель затаил злобу на нашу семью. Тогда, после побега, я была слишком подавлена, мне не было дела до правды. Позже я потихоньку пришла в себя, но желание копаться в прошлом так и не появилось. Хотелось просто поскорее забыть пережитый ад и перелистнуть страницу.
Но сейчас я, к собственному изумлению, почему-то возвращаюсь к событиям многолетней давности… Не только мысленно, но и вслух.
– Диора, ты же уже взрослая и понимаешь, что никто из нас не святой. Каждый совершает ошибки и имеет право на прощение…
– Право на прощение имеют только те, кто об этом попросил.
Наверное, впервые в жизни я осмеливаюсь перебить отца.
– Не зарывайся, дочка, – в его голосе появляются стальные нотки. – И не забывай, с кем говоришь.
– Когда нечего ответить по существу, мужчины всегда давят авторитетом, – горько усмехаюсь я.
– Диора! – он выходит из себя. – Да что, черт возьми, с тобой творится?!
А действительно, что?
В последние несколько месяцев я и сама часто задаюсь этим вопросом. Откуда вдруг взялось это необъяснимое желание доказывать, спорить, бороться за свою правоту? Ведь раньше я тупо плыла по течению, и меня вроде как все устраивало. А сейчас…. Сейчас во мне будто снова разгорелся давно потухший огонек жизни. И он жжет изнутри. Заставляет рисковать, действовать, двигаться вперед…